Ленин. Вождь мировой революции (сборник)

На фронте декреты о мире и о земле вызвали огромный энтузиазм. Керенский засыпает окопы сказками о том, что Петроград в огне и крови, об избиении большевиками женщин и детей. Но ему никто не верит…

Крейсера «Олег», «Аврора» и «Республика» стали на якорь на Неве и направили орудия на подступы к городу…»

«Почему вы не там, где дерутся красногвардейцы?» – крикнул чей-то резкий голос.

«Я отправляюсь сейчас же!» – ответил Троцкий, сходя с трибуны. Лицо его было несколько бледнее, чем обычно. Окруженный преданными друзьями, он вышел из комнаты по боковому проходу и поспешил к автомобилю.

Теперь говорил Каменев. Он изложил ход примирительной конференции. Условия перемирия, предложенные меньшевиками, сказал он, отвергнуты с презрением. Даже некоторые отделы союза железнодорожников голосовали против подобных предложений…

«Теперь, когда мы завоевали власть и подняли всю Россию, – продолжал Каменев, – они всего-навсего требуют от нас следующие пустяки: во-первых, отдать власть, во-вторых, заставить солдат продолжать войну и, в-третьих, заставить крестьян позабыть о земле…»

На минуту появился Ленин. Он дал ответ на обвинения со стороны эсеров:

«Они обвиняют нас в том, что мы украли у них аграрную программу… Ну что ж, если это так, то мы можем их поблагодарить. С нас и этого довольно…»

Так шло это собрание. Вожди по очереди всходили на трибуну, разъясняя, увещевая и доказывая. Солдат за солдатом, рабочий за рабочим вставали и высказывали все, что было у них на уме и на сердце… Аудитория была текучая: она все время менялась и обновлялась. Время от времени появлялись в зале люди, вызывая членов того или иного отряда для отправки на фронт. Приходили другие, окончившие смену, раненые или за оружием и снаряжением…

Почти в 3 часа ночи, когда мы уже уходили, в вестибюль Смольного сбежал по лестнице Гольцман из Военно-революционного комитета. Лицо его сияло.

«Все прекрасно! – закричал он, сжимая мне руку. – Телеграмма с фронта! Керенский разбит! Вот взгляните…»

И он протянул мне клочок бумаги, торопливо исписанный карандашом. Видя, что мы ничего не можем разобрать, он прочел вслух:

«Село Пулково. Штаб. 2 часа 10 минут ночи.

Ночь с 30 на 31 октября войдет в историю. Попытка Керенского двинуть контрреволюционные войска па столицу революции получила решающий отпор. Керенский отступает, мы наступаем. Солдаты, матросы и рабочие Петрограда показали, что умеют и хотят с оружием в руках утвердить волю и власть демократии. Буржуазия стремилась изолировать армию революции, Керенский пытался сломить ее силой казачества. И то и другое потерпело жалкое крушение.

Великая идея господства рабочей и крестьянской демократии сплотила ряды армии и закалила ее волю. Вся страна отныне убедится, что Советская власть не преходящее явление, а несокрушимый факт господства рабочих, солдат и крестьян. Отпор Керенскому есть отпор помещикам, буржуазии, корниловцам. Отпор Керенскому есть утверждение права народа на мирную, свободную жизнь, землю, хлеб и власть. Пулковский отряд своим доблестным ударом закрепляет дело рабочей и крестьянской революции. Возврата к прошлому нет. Впереди еще борьба, препятствия и жертвы! Но путь открыт и победа обеспечена.

Революционная Россия и Советская власть вправе гордиться своим пулковским отрядом, действующим под командой полковника Вальдена. Вечная память павшим! Слава борцам революции, солдатам и верным народу офицерам!

Да здравствует революционная, народная, социалистическая Россия!

Именем Совета народный комиссар Л. Троцкий».

Возвращаясь домой по Знаменской площади, мы заметили необычную толпу, напиравшую на Николаевский вокзал. Здесь было несколько тысяч матросов, над которыми вздымалась щетина ружейных штыков.

Член Викжеля, стоя на ступеньке, молил:

«Товарищи, мы не можем везти вас в Москву. Мы нейтральны. Мы не перевозим никаких войск. Не можем мы везти вас в Москву, где идет ужасная гражданская война…».

Площадь кипела и гремела негодованием. Матросы начинали подвигаться вперед. Вдруг в здании вокзала широко открылась другая дверь. В ней стояло двое или трое кондукторов, кочегар или кто-то еще.

«Сюда, сюда, товарищи! – кричали они. – Мы повезем вас в Москву, во Владивосток или куда хотите! Да здравствует революция!»

Победа

«ПРИКАЗ № 1 частям пулковского отряда. 31 октября 1917 г., 9 ч. 38 м. пополуночи.

После ожесточенного боя части пулковского отряда одержали полную победу над силами контрреволюции, которые в беспорядке покинули свои позиции и под прикрытием Царского Села отступают к Павловскому 2-му и Гатчине.

Наши наступающие части заняли северо-восточную оконечность Царского Села и станцию Александровскую. На правом фланге у нас был колпинский отряд, на левом – красносельский.

Приказываю пулковскому отряду занять Царское Село и укрепить подступы к нему, особенно со стороны Гатчины.

Затем продвинуться дальше, занять Павловское, укрепить его с южной стороны и захватить линию железной дороги до станции Дно.

Отряд должен принимать все меры к укреплению занятых им позиций, возводя окопы и другие оборонительные сооружения.