Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943

К январю 1943 года мы были готовы. В ночь на 11 января дивизия совершила 30-километровый марш и сосредоточилась в лесах северо-восточнее Невской Дубровки. Артиллерия дивизии и частей усиления заняла боевые порядки за двое суток, а орудия прямой наводки – за сутки до начала наступления.

В 21 час 11 января части вышли на рубеж атаки. Во время выхода войск на исходное положение для наступления можно было видеть, какой высокий моральный и боевой дух господствовал среди солдат и офицеров, какое у всех было приподнятое настроение. Многие бойцы, находясь в траншеях, писали заявления о приеме их в Коммунистическую партию, в члены Ленинского комсомола.

В тревожную ночь на 12 января 1943 года на фронте стояла какая-то особенно таинственная тишина. Только изредка ее нарушали отдельные выстрелы. Как потом стало известно из показаний пленных, немцы предполагали, что мы готовим наступление, но они не знали, когда и где оно развернется.

Не скрою, что в ту ночь я не сомкнул глаз: беспокоился за успех выполнения боевой задачи дивизией. В роли командира дивизии я впервые участвовал в таком крупном наступлении. Особенно волновало то, что на правом фланге дивизии нависли корпуса 8-й ГЭС – сильнейшего укрепленного узла противника. Оттуда враг мог нанести удар и помешать наступлению.

Вместе с начальником штаба и другими офицерами я уже около суток находился на наблюдательном пункте. Место было выбрано удачно. Не только в бинокль или стереотрубу, но и невооруженным глазом просматривалось все окрест. В первом эшелоне с плацдарма Невской Дубровки приготовилась к броску 45-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Краснова, не раз громившая белофиннов и гитлеровцев на дальних и ближних подступах к Ленинграду. На деревню Марьино нацелились герои Ханко – 136-я стрелковая дивизия генерала Симоняка.

Под Петрокрепостью (Шлиссельбургом) развернулась 86-я стрелковая дивизия полковника Трубачева, которая в сентябре 1941 года форсировала Неву, нанесла поражение оборонявшемуся противнику и захватила плацдарм в районе Московской Дубровки.

268-я стрелковая дивизия, которой командовал я, расположилась левее 8-й ГЭС. Она тоже имела боевой опыт: вместе с легендарным батальоном ижорских рабочих остановила немцев у знаменитого противотанкового рва около самого Колпина и Усть-Тосно. А летом 1942 года в частных операциях она не раз наносила сокрушительные удары оборонявшимся фашистам и отвоевала у врага сильно укрепленные населенные пункты Путролово, Ям-Ижору и плацдарм на левом берегу Невы в районе села Ивановского.

…Было раннее утро. Над застывшей Невой плотной пеленой расстилался туман. Белесая непроглядная тьма лежала повсюду. За последние сутки температура воздуха резко колебалась. То валил мокрый, талый снег, то сыпал мелкий промозглый дождь, то вдруг мороз сковывал землю. И снова туман.

Седая мгла медленно ползла по линиям дотов и траншей. В такую погоду нечего было и думать об использовании авиации. А как раз на нее и возлагалась главная задача по подавлению обороняющегося противника в 8-й ГЭС. Это меня особенно тревожило и беспокоило. Но что поделаешь?

Напряжение росло с каждой минутой. Притаившись, наблюдали разведчики. Их взору открылась широкая река. Унылый, пустынный берег ее возвышался на вражеской стороне. Сквозь тающий туман близко темнел лес. Безлюдье, тишина.

Сержант Сергей Андриенко долго и пытливо смотрел в бинокль за реку. И вдруг насторожился: линзы бинокля уловили необычную картину. Одинокий щенок сидел на левом берегу Невы и, видно, скулил от холода. Но вот чья-то рука появилась из-под земли, взяла щенка и утащила к себе, под землю.

Андриенко со своим помощником-разведчиком Клочковым уже больше месяца тщательно исследовали свой район наблюдения. Однако в этом месте ничего раньше не обнаруживали. «Значит, – мелькнула мысль у разведчиков, – это совершенно новая, тщательно замаскированная огневая точка врага. Она специально все время молчала и так случайно рассекретила себя». Разведчики передали координаты новой цели, которая находилась в полосе главного удара нашей дивизии.

В 8 часов 45 минут 12 января 1943 года была подана команда «Огонь».

Противник принимает экстренные контрмеры. Полетел в воздух лед, подорванный фугасами. В то же время на Неву обрушился яростный огонь немецких орудий.

Советская артиллерия накрывала и подавляла гитлеровские батареи. Она два с половиной часа вспахивала, взламывала и крошила вражескую оборону. Оглушенные и ослепленные гарнизоны гитлеровцев выли в своих бетонированных конурах. Надо было в полной мере воспользоваться моментом.

В 11 часов взвилась серия зеленых ракет, и громовой залп гвардейских минометов возвестил начало атаки. Пехота бросилась на штурм немецких укреплений.

– На лед! – раздался зычный голос старшего лейтенанта Шолохова.

– На лед! В атаку! Ура! – эхом катилось по правому берегу Невы.

Первыми бросились на лед дивизионные штурмовые отряды. За ними устремились цепи пехоты. Люди с баграми, досками, штурмовыми лестницами, с веревками и кошками карабкались по глыбам льда, кровявя его.