Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943

Год войны – год страданий. Жаль наш народ – безропотно гибнущий и верящий в правоту своего дела.

Вновь сбрасывают листовки – грубо, недоходчиво составленные. Немцы далеко не культурный народ. Это фанатики, воспитанные Гитлером за период его главенства. Они живут лишь одним желанием – покорить весь мир. Старая погудка – "Deutschland über alles". Как они наивны! Скоро в этом им будет доказано.

В поликлинике организован цикл лекций силами профессорско-преподавательского состава Института усовершенствования врачей, организовали утренние конференции, на которых я часто бываю. Основная задача дня – профилактика заразных болезней.

Ленинградцы. Блокадные дневники из фондов Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда. СПб., 2014. С. 185–186.

Из дневника главного инженера завода «Судомех» В.Ф.Чекризова

22. VI [19]42

Прошел год. Вспоминаю литейный цех, где слушал речь Молотова. Сколько пережито за этот год. Сколько изменилось. Первое воодушевление, уверенность у многих (недальновидных) в скорой победе сменились разочарованием после широкого наступления немцев по всему фронту (виновата в этом отчасти и наша предвоенная успокоенность, в том числе неосторожно брошенные слова руководителей, вроде «воевать будем только на чужой территории»). Это поселило уверенность у многих в непобедимости и крепости наших границ и как следствие – самоуспокоенность. Мне кажется, что командный состав Кр[асной] Армии также был проникнут намного этой самоуспокоенностью и самомнением и даже бахвальством.

За это расплачивались первые месяцы войны.

Июль – начало августа. Формирование добровольческих полков ленинградцев. Народная армия, ударные батальоны, истребительные батальоны. Первые слухи о разгроме их. Некоторая растерянность слабых в плане пьяного парня (честного, хорошего парня) на улице: «неужели мы такие неспособные, что немцы нас бьют».

А вместе с тем лихорадочные работы по обороне Л[енингра]да. Впервые женщина Л[енингра]да выходит на авансцену героики обороны.

Начало сентября – первые бомбежки и обстрел города и…

Немцы остановлены под Л[енингра]дом. Меняют тактику. Блокада Ленинграда. Результат: остановлен трамвай, заводы, фабрики. Сели на голодный паек. Голод. Холод. Смерть начинает гулять по домам Л[енингра]да. Исчезли собаки, кошки. И вместе с тем отрадное явление – уверенность в победе. Эта уверенность не покидает даже умирающих.

Враг под Москвой. Родина в смертельной опасности, и парад войск на Красной площади 7/XI 41 г. Разве можно не быть уверенным в победе?

Наше к[онтр]наступление. Враг побежал. Уверенность крепнет.

Все больше и больше мрут в городе. Трупы валяются на улицах. Не успевают убирать. Хоронят в траншеях, взрываемых аммоналом.

250 и 125 грамм хлеба наполовину из дуранды и 8-копеечный суп в столовой.

И в это время ремонт кораблей. Голодные моряки делятся с голодными рабочими и ремонтируют корабли.

Ледовая дорога через Ладогу.

Март – впервые отоварены продовольственные карточки. Появились сахар, масло. Эпопея очистки города. Предотвратили эпидемии.

Апрель – улучшение питания.

Май – лечебное питание. Люди восстанавливают силы.

Оживление заводов. Ремонт закончен. Новые заказы.

Попытки фрицев опять бомбить город. Но… не то. Не сентябрь.

Все больше и больше производственной работы. Не хватает людей. Женщины на помощь. Красноармейцы и краснофлотцы помогают.

Уверенность растет. Дистрофиков все меньше и меньше. Цинга еще мучает.

Июнь. Теплые дни. Год пережили. Тяжелый, суровый год. Многих не стало, не вынесли невзгод и голода. Сколько их. Не сосчитаешь. Вечная память героям и великим труженикам.

Великий Ленинград выиграл битву и себя. Он победил. Он не будет побежден. Нога немца не ступила и не ступит на его чистые улицы. Не для них чистили улицы города даже в суровые декабрьские-февральские дни. Теперь немцу не сломить упорства. Ему в пору думать о своей шкуре, и он думает. Думает и говорит. Говорит даже Гитлер. Ему месяц, два, три месяца – не так заговоришь. Наполеон был велик и нашел гибель в России. Гитлер – ничтожество и хотел перещеголять Наполеона.

Чекризов В. Ф. Дневник блокадного времени // Труды Государственного Музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 8. СПб., 2004. С. 85–86.

Из дневника Л. В. Шапориной

1942 г.

22 июня. Год войны, год блокады, год голода – и все-таки мы живы. Но в каком виде, в каком состоянии. Страшны те, которых видишь на улице, а которые умирают дома, в больницах? Елена Ивановна поступила в госпиталь на Васильевском острове, там главным образом дистрофики с дизентерией и без нее, с колитом и т. п. Она говорит, что у многих такие отеки, что тело превратилось уже в бесформенную груду с вздутым животом. Они умирают в полном сознании и очень тяжело.