Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943

К счастью, не все оборудование вывозилось с законсервированных и бездействующих ленинградских предприятий. Как скоро выяснилось, оно в любой момент могло понадобиться осажденному городу. Один из таких показательных фактов привел в своей уникальной книге «Снаряды для фронта» В. И. Демидов, много сделавший для изучения истории обороны и блокады Ленинграда. Обнаружив на страницах «Ленинградской правды» за 1942 г. рассказ о том, как горстка специалистов, оставшаяся после эвакуации в глубокий тыл одного из оборонных предприятий с его основными кадрами и оборудованием, собралась в начале июля 1942 г., чтобы обсудить предложение директора «ленинградского филиала» о возможности изготовления «нового вида изделия», В. И. Демидов провел тщательное исследование, «рассекретив» это оборонное предприятие – завод имени М. И. Калинина, и восстановив имена тех, кто собрался тогда для обсуждения предложения директора «филиала» Н. Г. Миронова.

6 июля 1942 г., когда в Смольном А. А. Жданов информировал партийно-советский актив о том, что «всю промышленность использовать не думаем в ближайшее время», в одном из пустых корпусов завода имени М. И. Калинина появились ставшие по необходимости такелажниками главный инженер завода В. А. Рудновский, начальник упаковочного цеха Ф. В. Молчанов и другие инженеры и служащие. Они тащили сюда оборудование: станки полегче – волоком, на листах жести, потяжелее – на катках и буксиром за грузовиком. В первый же день новоявленные такелажники подняли на второй и третий этажи три станка, во второй – семь, в третий – тринадцать. К 15 июля десятки станков стояли на нужном месте. Начальник цеха Молчанов и его помощник Зыков, став бетонщиками, за две недели залили цементом 89 фундаментов под станки. Директор филиала Миронов работал попеременно такелажником, каменщиком, грузчиком. Когда необходимо было оснащать станки и налаживать их работу, главный инженер Рудновский и инженер Голубев стали строгальщиками, начальник отдела технического контроля Н. Ф. Чистяков – токарем, начальник цеха Н. А. Кальченко – слесарем. 17 августа были запущены первые три станка, а через неделю цех освоил производство сложного элемента к сугубо ленинградской тяжелой реактивной мине М-28[152]

. Правда, первые 460 тяжелых реактивных мин М-28 были изготовлены в июле 1942 г. на другом оборонном предприятии и испытаны с большим успехом на противнике. Утром 20 июля 1942 г. 192 тяжелые мины М-28 – общим весом более 150 т взрывчатки и стали – накрыли сразу два батальона: испанских «добровольцев» из «Голубой дивизии» и сменявших их в это время в районе Старо-Паново немцев[153].

Старопановская операция, успешному началу которой способствовал массированный удар нашей артиллерии с использованием нового оружия большой разрушающей силы тяжелых реактивных мин М-28, была задумана командованием Ленинградского фронта с целью отвлечь часть сил немецких войск, сосредоточенных в районе Мги и Тосно, нанести им возможно серьезный урон и тем самым предотвратить попытку штурма Ленинграда. В первое время операция развивалась успешно, и нашим войскам удалось захватить поселок Старо-Паново. Однако в дальнейшем, когда противник перебросил к Урицку подкрепления, части 42-й армии не смогли выполнить поставленную задачу – овладеть Урицком. Это произошло в первую очередь из-за допущенных ошибок командования 42-й армии и ее 85-й стрелковой дивизии. Показательно, что недавно назначенный командовать Ленинградским фронтом генерал-лейтенант Л. А. Говоров издал 3 июля 1942 г. суровый приказ, в котором отмечалось, что Военный Совет 42-й армии и командующий генерал-лейтенант И. Ф. Николаев не сделали необходимых выводов из указаний Военного Совета фронта по коренному улучшению подготовки операции и управления боем на основе итогов боя при овладении Старо-Паново. При «операции на