Ленивые хитрецы

Вон директор их лесной школы, вон завуч Таисия Андреевна, а вон секретарь райкома комсомола, который вручал десятиклассникам Красное знамя.

Глеб подошел к Варе. Справа от нее стояли какой-то генерал и отец Димки Кучерова с орденами и медалями на кителе.

Глеб пожалел, что на празднике не было самого Димки. Но, видно, ничего не поделаешь… Придет время, и Димка тоже попадет на какой-нибудь другой, такой же хороший и радостный праздник, будет стоять рядом с отцом, как солдат и настоящий боевой друг.

Глеб принялся изучать других своих соседей, но в это время Варя толкнула его в бок и сказала:

- Глеб, ты чего не смотришь? Ты смотри!

За березовой рощей показался пышный, как облачко, паровозный дымок.

Шел первый на Северной дороге пассажирский состав.

Все ближе и ближе…

Огромный черный паровоз нырнул под арку, будто под мост, и покатил к трибунам.

- Ур-ра! - закричали вокруг.

- Ур-ра!

- Ур-ра!

Глеб тоже хлопал в ладоши вместе со всеми и тоже, не щадя сил, кричал «ура».

Будто прислушиваясь к этому невероятному шуму и грохоту, паровоз медленно прокатил вдоль трибуны.

Он был весь разукрашен флажками, цветами, зелеными, струящимися по ветру ветками.

А вот и первый вагон. Его только что помыли. На крыше и стенках сверкали быстрые, бегущие вслед за поездом зайчики.

Первые пассажиры приветливо махали руками, платками, кричали строителям «ура».

Один вагон, второй, третий…

В окне четвертого вагона Глеб увидел Федосея Матвеевича.

- Здорово, паря! - крикнул Федосей Матвеевич, когда вагон поравнялся с трибунами. - Здорово, паря!

Все обернулись и стали смотреть на Глеба.

А Федосей Матвеевич, который уезжал куда-то далеко, на новую стройку, яростно размахивая над головой потертой кожаной фуражкой, кричал:

- Здорово, паря! Здорово, паря!

Счастливыми, затуманившимися от слез глазами провожал Глеб своего старого друга и еле слышно шептал:

- Прощайте, Федосей Матвеевич, прощайте, дорогой!

Если бы не Варя, Глеб так бы ничего больше и не увидел.

Варя дергала его за рукав, толкала под бок, стараясь привести в чувство, бесцеремонно и требовательно пинала коленкой.

- Глеб, ты смотри! Ты смотри, Глеб!

Нет, Глеб никогда, ни за что на свете не забудет того, что увидел сейчас.

Посреди новенького зеленого состава катил разукрашенный ярче всех их красный товарный вагон.

Кто-то украсил его стены венками из таежных жарков, нежными ветками березы и темными, строгими метелками кедра.

Сколько дней и сколько ночей провел Глеб в этом старом скрипучем вагоне, сколько передумал горьких мальчишеских дум, сколько радости, надежд и сомнений было связано с ним!

Не отрывая глаз смотрел Глеб на свой красный вагон.

Теперь он был для него дороже всего на свете.

КЕША И ХИТРЫЙ БОГ

Кукла в золотых туфельках

На берегу Байкала жила девочка Тоня. На голове - пучок густых волос, перетянутых сзади тесемкой, голубые глаза, курносый нос - вот вам и вся Тоня.

Отец и мать Тони были рыбаками. И вообще тут, на Байкале, все рыбаки - и те, что жили у самой воды, и те, что на лесистом взгорке, и те, что уже отработали свое и теперь тихо спали под серыми, прибитыми дождями могильными холмиками.

Когда смотрели на Тоню, то прежде всего обращали внимание не на курносый нос и глаза, а на ее густые и такие же сумрачные, как тайга, волосы.

Жесткие волосы у Тони от отца, а мягкий и застенчивый характер - от матери. Характер причинял Тоне меньше неприятностей, чем волосы. Обыкновенный гребень их не брал, и Тоня расчесывалась длинной, зубастой, как вилы, расческой. Но все равно волосы у нее торчали куда вздумается. Хоть ленточкой привязывай, хоть прочной, как струна, капроновой леской.

В прошлом году Тоня ездила с матерью в Иркутск и возвратилась оттуда с конским хвостом на голове. Отец Тони, Архип Иванович, сто раз говорил Тоне, чтобы она перестала чудить и не смела больше носить хвост. Но соблазн был велик. Только отец со двора, у нее уже тут как тут торчит на затылке пышная густая метла.

Отцу надоело вразумлять Тоню, и он махнул на хвост рукой. Не брить же ее, в конце концов, за это!

У Тони был на Байкале друг-приятель Кеша Карасев. Кеше тоже не понравилась новая прическа Тони. Но он молчал и терпел, потому что в человеке главное не прическа, не нос и не глаза… Если на то пошло, к Кеше тоже можно было придраться. На Байкале росли крепкие и какие-то очень плотные мальчишки. А Кеше не повезло. Не взял он пока ни ростом, ни плечом. Был он худой, тонконогий. И вдобавок ко всему близорукий. Без очков Кеша за три шага ничего не различал - хоть пень, хоть камень, хоть зловредный медведь-шатун.

Но Тоня никогда не колола Кеше глаза этими недостатками и не смеялась, как некоторые другие, что он с малых лет носит толстые очки с вогнутыми стеклами. Тоня вполне правильно считала, что Кеша тоже будет рыбаком и он тоже не хуже всех остальных.

И в самом деле, кто сказал, что Кеша не рыбак! У Кеши полосатая тельняшка, брюки клёш, а на голове - черная фуражка с золотым и почти что новым «крабом». Нет, раньше времени придираться нечего. Сначала надо узнать все до точечки, а потом уж говорить!