Леннарт Фартовый

«Или мечась по шатру из одного несуществующего угла в другой». К моему собственному удивлению, подействовало. Блеза как будто подменили. Взгляд его стал твердым как сталь, а движения уверенными. Неожиданно он подмигнул и сказал совсем другим голосом, в котором не было и тени сомнений:

– Выберемся, Лео, обязательно выберемся! Нам ли привыкать? И не в таких переделках бывать приходилось.

Из очередного города, где мы сделали остановку на ночь, дружина Блеза вышла чуть позже всего остального воинства. А все потому, что перед выходом он выстроил воинов и держал перед ними речь. Я слушал его затаив дыхание, отчетливо понимая – как многого мне еще не хватает! Хотя бы его мужества, когда он решился действовать напрямик.

– Дорогие мои сынки! – Блез расхаживал перед строем туда и обратно, а на шаг позади, скрипя доспехами, как тень следовал Казимир. – Как все вы наверняка знаете, вскоре нам предстоит тяжелый бой. Одному только ему известно, – он благочестиво посмотрел в небеса, – кому из нас удастся его пережить.

Чем-то его речь походила на когдатошнее выступление Казимира. Правда, у того не было ни единого слова о золоте, о котором Блез сразу же и заговорил.

– Так вот, хочу вам сообщить, что ваше жалованье увеличено на четверть.

– Каждому?! – ахнул кто-то.

– Всем без исключения, – кивнул он, заставив строй оживленно переговариваться. – Более того, наиболее отличившиеся в бою получают отдельную награду. Из моего, так сказать, личного фонда.

В котором после очередной выплаты оставалась в лучшем случае пара горстей медных монет.

– Но! – Блез со значением поднял затянутый в кольчужное плетение палец. – Жалованье вы получите только после самой битвы. А чтобы вам было не так обидно, даю вам слово, что все время до нее не буду…

Он замолчал, сообразив, что ляпнул лишнее, и теперь лихорадочно пытался придумать – чего же не будет? Есть, пить, спать? Но до битвы еще несколько дней. Вероятно так ничего и не придумав, сказал:

– Вот не буду, и все тут!

– Лео, а чего он не будет-то? – на ухо шепнула мне Рейчел, которая слушала его вместе со всеми. – Каждую ночь ходить к маркитанткам? Больше ничего в голову не приходит.

– У тебя одно только на уме, – опрометчиво ляпнул я, и мы поссорились. Причем так, что до самой ночи не сказали друг другу ни слова.

Что, впрочем, помогло мне избавиться от ответа на сложный вопрос, поскольку я понятия не имел, чего там он себя лишил до самого кануна битвы.

– И вот что еще хочу сказать, – продолжил Блез речь перед воинством. – Жалованье будет выдано на то количество воинов, которое у нас сейчас, и выжившие честно его поделят.

Наемники стали перешучиваться, а заодно хлопать соседей по плечам.

– Как бы они во время битвы друг друга убивать не начали, с них станется! – глядя на их реакцию, озабоченно сказал Казимир. – Необходимо провести с ними профилактическую беседу.

Но что бы там ни было, проблему Блез решил блестяще. Теперь оставалось только придумать – где взять денег, когда сражение состоится. К тому же на четверть больше, чем всегда.

– Начинал я когда-то совсем зеленым юнцом в дружине Айданта Горластого…

Как и обычно, во время ужина Анандр, не прикасаясь к блюдам, разглагольствовал о том, как ему удалось стать торлом Гарданики, и мы реагировали на его рассказы по-разному. Мэри не сводила с Анандра восхищенного взгляда, лишь время от времени обводила им присутствующих за столом, словно говоря: «Нет, это надо же! Какая замечательная у него биография!» Рейчел откровенно скучала. Казимир слушал внимательно, явно запоминая и даже пытаясь делать заметки. Все-таки путь от простого воина к торлу Гарданики – карьера блестящая, и прежде всего военная. Виконт дю Эскальзер то и дело открывал рот, чтобы уличить Анандра в логических несоответствиях, но каждый раз его захлопывал, не произнеся ни слова. Блез мысленно скрежетал зубами, но старательно не подавал вида. Явно же целью Анандра было показать – какое Блез в сравнении с ним ничтожество. Промежутки между переменами блюд были большими, ужины заканчивались далеко за полночь. И все это время нам приходилось выслушивать длиннющие монологи Анандра, в которых он был и могучим воином, и отважным разведчиком, и прозорливым советником, и рачительным хозяином, и образцом держания слова, и заботливым семьянином, и много кем еще.

– Может ли кто-нибудь повторить мой путь? – обращаясь как будто ко всем, но глядя при этом на Блеза, вопрошал Анандр. – Сомневаюсь! Тут ведь все зависит не от железного характера, недюжинного ума, повсюду преследующей меня удачи… ни от чего!

Виконт всегда в этот момент вздрагивал, находя в его заявлении очередную ущербность логики, но неимоверным усилием воли всякий раз заставлял себя промолчать.

– Лео, – после окончания трапезы уже в открытую скрежетал зубами Блез, – я ведь не выдержу и срублю ему башку одним ударом!

– Ну и кто тогда будет кормить твою дружину, а заодно и нас? – резонно спрашивал я, и у него не было ответа.

– Быстрей бы сражение началось! – тяжело вздыхал он.

Вот здесь нельзя было с ним не согласиться.