Лента Мёбиуса

– Я стал для них объектом эксперимента. В школе во всех стычках и драках меня всегда ставили впереди. Я этим гордился, мне это льстило, я ощущал себя важной персоной. А на самом деле меня просто использовали как подопытного кролика. Меня пихали, меня щипали, кололи иголками, жгли зажигалками, просто так, чтобы попробовать, ради игры… Я все покорно сносил, ведь я не чувствовал боли, но хуже всего были мои душевные мучения. А потом Сирьель указал мне путь. Он объяснил, что в глазах других я ничем не отличаюсь от Джона Меррика. На этой выставке я и отметил для себя и Леруа, и Либерман. Ведь они приходили полюбоваться, насладиться и подпитаться зрелищем Человека-слона…

В его глазах сверкнуло что-то, не поддающееся определению. Быть может, проявление абсолютного зла.

– Должен сказать, что твоя жена была исключением. Если так можно выразиться, она погибла по твоей вине. Если бы ты не пришел в тот день в музей Дюпюитрена, я бы с ней никогда не пересекся. И она была бы жива. Печальный удар судьбы, правда?

Ашиль посмотрел на часы и повернулся к своему пыточному креслу:

– А вот теперь начнутся вещи серьезные. Мне бы не хотелось, чтобы действие морфина кончилось раньше, чем ты там устроишься, это будет неэкономно.

Стефан попытался встать, но потерял равновесие и упал. Тогда он попробовал на четвереньках уползти вправо и убежать.

– Настало время с тобой покончить! – выкрикнул Ашиль, включая электропилу.

Лезвие завертелось, мотор взвыл.

– Ну что, хочешь попробовать?

Он положил инструмент на пол и схватил Стефана за плечо, чтобы силой усадить в кресло. Стефан чувствовал себя каким-то ослабшим, инертным, словно чужим собственному телу. Но он из последних сил всем весом навалился на палача и обхватил его обеими руками.

От неожиданности Ашиль споткнулся, запутался в проводе пилы и тяжело рухнул на пол. Круглое лезвие глубоко вонзилось ему в левое бедро. В лицо обоим брызнула кровь.

– Ах ты, гаденыш! – рявкнул убийца, нечувствительный к боли.

Они покатились по полу. Циркулярный круг хрипло жужжал, разбрызгивая вокруг себя пурпурные капли. Ашиль без труда подмял Стефана под себя. А у того уже не было сил, он стал мягкой, бесформенной кучкой плоти.

В полутьме Матадор шарил руками вокруг себя, пытаясь нащупать пилу. Ему удалось за нее схватиться, но поднять ее он уже не смог. Он бледнел на глазах, жизнь покидала его, кровь рекой хлестала из бедра. Он обессилел и сдался.

Стефан, шатаясь из стороны в сторону, сидел на нем верхом, с его лица, с одежды каплями стекала кровь. Теперь вряд ли кто-нибудь смог его узнать.

Обеими руками он схватил пилу.

– За мою жену, – прохрипел он, поднося зазубренное лезвие к самым глазам убийцы. – За нее и за всех остальных.

И в тот самый момент, когда Стефан уже собрался его обезглавить, прогремели два выстрела. Стефан застыл на месте, и пила выпала из его рук прямо на Ашиля. Циркулярный круг с глухим шумом все продолжал и продолжал вертеться…

Стефан рухнул на бок и почувствовал щекой ласковую прохладу плиток пола. Он плыл в тумане, и ему было хорошо, он больше не страдал. В груди виднелась маленькая красная дырочка.

Недалеко от него, сморщившись от боли и зажав рукой правое предплечье, на коленях стоял Вик.

Полицейский поднял голову, и по всему зданию разнесся вой:

– Не-е-е-ет!!!

Он бросился к Стефану. В темноте, увидев два барахтающихся тела, пронзенный отчаянной болью, он ошибся мишенью и застрелил того, кого принял за агрессора. Своего друга…

Стефану удалось изобразить улыбку на окровавленном лице.

– Так это… так это ты положил конец моим сновидениям…

Он закашлялся и снова заговорил:

– Так было надо, чтобы и я сам… подпал под свое… проклятье… В конце концов, я же снился сам себе…

– Стефан! Нет! Прошу тебя, останься со мной!

Последним усилием Стефан обнял склонившегося над ним Вика и сцепил пальцы у него на спине.

– Я знаю, что когда-нибудь… всего этого… не будет… Я знаю, что у тебя… и у одного из… Стефанов-из-прошлого… все получится и Сильвия будет жить…

Он протяжно вздохнул, а потом словно искра пробежала у него в глазах.

И Вик почувствовал, как ослабели руки Стефана у него на спине.

Тогда он с нежностью отпустил ангела, который спас его сына.

И поцеловал его в лоб.

Эпилог

Спустя четырнадцать месяцев

– Вот уж никогда не думала, что снова увижу этот город, – прошептала Селина с горечью в голосе.

Вик, сидевший за рулем, потрепал ее по затылку, и они свернули с автострады.

– Ну, причина-то радостная. Завтра будем во Вьетнаме… Увидишь бабушку и дедушку. Ты счастлива?

– Очень. Правнук, представляешь?

Она с улыбкой обернулась к ребенку. Лицо ее сияло.

– Стефан вот-вот проснется.