Леопард из Батиньоля

В каждой хорошей книге есть что-то священное.

Милтон

1869–1870 гг.

ШТАТНЫЕ СОТРУДНИКИ ЯНВАРЬ 1870 г.

Брюно — печатник

Клуанж — брошюровщик

Гранжан — подмастерье гравера

Греншар — наборщик

Леглантье — корректор

Мёнье — гравер

Матьё — цинкограф

Тардьё — метранпаж

Тэней — цеховой мастер

Виктор затаил дыхание — ключ к разгадке кровавого ребуса скрывался среди этих имен.

Следующие страницы были отведены перечню работ, выполненных типографией. Одни и те же фамилии значились в списке постоянных сотрудников до сентября 1870 года. В сентябре не хватало четверых: Брюно, Клуанжа, Мёнье и Тардьё — вероятно, они были призваны в армию. Типография продолжила работу с недоукомплектованным штатом. В октябре из списка исчезли Греншар и Матьё. Начиная с этого месяца в штате остались только Гранжан, Леглантье и Тэней.

— Черт возьми, патрон, вы это видите? Гранжан, Леглантье и Тэней работали в одном цехе!

Шум экипажей на улице де Бюси вывел обоих сыщиков из оцепенения, в которое их повергло неожиданное открытие. Они сами не помнили, как попрощались с четой Планьоль, вышли из типографии и свернули с улицы Мазарини.

Виктор сглотнул застрявший в горле ком.

— Патрон, мы совсем близко к разгадке! — Жозеф по привычке принялся излагать очевидные факты. — У нас, считайте, уже есть доказательства, что два убийства и одно исчезновение связаны между собой — куда там леопарду из записок! Три человека работали вместе до осады Парижа в декабре. Двое из них — Гранжан и Леглантье — мертвы, Поль Тэней куда-то испарился… Что с вами, патрон?

Виктор, отвесив челюсть, смотрел на прилавок цветочника, пестревший всеми цветами радуги на противоположном тротуаре. В его голове вдруг зазвучала знакомая песня: «Люблю тебя без памяти…», перед мысленным взором нарисовалась шляпка, которая была на Таша в день их первой встречи. Шляпка, украшенная маргаритками!

Он схватил Жозефа за локоть:

— Скорее! Нужно срочно вернуться на Фермопильский проезд!

— Зачем?

— Интуиция!

…Марта Тэней, как могла, разобралась с делами в типографии и теперь хлопотала в своей галантерейной лавке. Неожиданное вторжение Виктора и Жозефа ее не обрадовало — она уже жалела, что так разоткровенничалась с незнакомыми людьми, тем более репортерами. Виктор, взяв с места в карьер, застал ее врасплох:

— Мадам Тэней, цветок, который ваш муж рисовал в любовных письмах вместо своей подписи — это маргаритка?

— Какое право вы имеете задавать столь нескромные вопро…

— Это очень важно!

— Да. Я терпеть не могу имя Марта, которым наградили меня родители, и Поль звал меня Маргаритой…

— И вы подарили ему часы?

Мадам Тэней удивленно уставилась на Виктора:

— Откуда вы знаете? О боже! С Полем случилось несчастье?

— Пока неизвестно, мадам, — не моргнув глазом, соврал Жозеф, на самом деле понимавший не больше, чем Марта Тэней. — Напротив, есть шанс, что с ним все в порядке и мы напали на его след.

— Поль очень пунктуален, любит все делать вовремя, поэтому несколько лет назад я подарила ему карманные часы на цепочке… — тихо проговорила Марта.

— И сделали на них гравировку? — уточнил Виктор.

— Да. О, умоляю вас, скажите мне правду, я готова ее услышать. Он мертв?

— Нет, мадам. Так какую же надпись вы сделали на часах?

— «Полю от его Марты» на фоне стилизованной маргаритки.

— Благодарю вас мадам! Не переживайте, вы первая узнаете новости о месье Тэнее! — С этими словами Виктор стремительно бросился к выходу.

Когда галантерейная лавка осталась далеко позади, Жозеф сердито дернул его за рукав:

— Может, вы наконец объясните мне, патрон?

— Карманные часы, найденные в мастерской Пьера Андрези, те самые, которые нам с месье Мори показывал инспектор Лекашер, принадлежат Полю Тэнею! «П… от его …ы» — это значит «Полю от его Марты». Понимаете? Полю, а не Пьеру!

— Стало быть… — Жозеф не успел договорить. У сквера Монруж во всю глотку заорал газетчик:

— Покупайте «Пасс-парту»! Специальный выпуск! Инспектор полиции убит в собственном доме!

На первой полосе жирными прописными буквами было напечатано: ГЮСТАВ КОРКОЛЬ.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

В тот же день, ближе к вечеру

Победителем в краткой, но жестокой схватке за обладание газетой стал Виктор. Устав отбиваться от управляющего, он нетерпеливо подтолкнул юношу к скамейке и с маху уселся рядом под указующим перстом бронзовой овернской пейзанки.

— Я прочитаю вслух, Жозеф, таким образом нам удастся сохранить газету в целости, а то порвем.

И прочитал: