Лермонтов в жизни. Систематизированный свод подлинных свидетельств современников.

Н. С. Мартынов². С. 588

Мартынов... перешел из гвардии в Нижегородский драгунский полк (на Кавказ), кажется, потому, что мундир этого полка славился тогда, совершенно справедливо, как один из самых красивых в нашей кавалерии. Я видел Мартынова в этой форме: она шла ему превосходно. Он очень был занят своей красотой, и, по-видимому, эта слабость, подмеченная в нем Лермонтовым, послужила ему постоянным предметом довольно злых острот над Мартыновым.

А. В. Мещерский.Из моей старины: Воспоминания //

Русский архив. 1900. № 9. С. 79

Мартынов писал прозу. Его звали свирепый человек: бывало, явится кто из отпуска поздно ночью: «Ух, как холодно!..» — «Очень холодно?» — «Ужасно!» Мартынов в одной рубашке идет на плац, потом, конечно, болен. Или говорят: «А здоров такой-то! какая у него грудь славная». — «А разве у меня не хороша?» — «Все же не так». — «Да ты попробуй, ты ударь меня по груди». — «Вот еще, полно». — «Нет, попробуй, я прошу тебя, ну ударь!..» Его и хватят так, что опять болен на целый месяц.

А. Ф. Тиран.С. 187

Странная вещь! Дантес и Лермонтов оба служили в Кавалергардском полку.

Е. П. Ростопчина — А. Дюма

В молодости Мартынов был очень красив: он был высокого роста, прекрасно сложен. Волосы на голове, темно-русые, всегда носил он коротко остриженными, большие усы, спускавшиеся по углам рта, придавали физиономии внушительный вид.

А. Пирожков.Лермонтов на Кавказе //

Нива. 1885. С. № 8

В конце апреля (1837) я выехал в Ставрополь…

Н. С. Мартынов². С. 593

Николай Соломонович Мартынов, отставной майор Гребенского казачьего полка, служивший раньше в кавалергардах, был товарищем Лермонтова по Юнкерской школе и издавна находился в довольно коротких отношениях с поэтом. Лермонтов бывал в доме его родителей и, по-видимому, очень неравнодушно относился к сестре Мартынова, Наталье Соломоновне, которой посвящено стихотворение «Когда поспорить нам придется».

Д. И. Абрамович. Т. 5. С. СХV

Когда поспорить нам придется,

Не спорьте никогда о том,

Что невозможно быть с умом

Тому, кто в этом признается.

Кто с вами раз поговорил,

Тот с вами вечно спорить будет,

Что ум ваш вечно не забудет,

И что другое все забыл!

Лермонтов.Мартыновой. 1831 г.

Я с ним [Лермонтовым] познакомился в семействе Мартыновых, где были три незамужние дочери, из которых одна, по-видимому, занимала особо нашего поэта. Их старший брат был тот самый Мартынов, который впоследствии убил Лермонтова на дуэли.

А. В. Мещерский.С. 86

Мартыновы были пензенскими помещиками. Их родовое имение, пожалованное их предкам в 1702 году, находилось в селах Липяги Инсарского уезда и Кучки Пензенского уезда, расположенных по соседству с имениями Столыпиных, по винным откупам Соломон Михайлович Мартынов занимался в Нижегородской губернии. В Нижнем Новгороде и родился его сын Николай в 1815 году.

А. Н. Нарцов.Материалы для истории дворянских родов

Мартыновых и Слепцовых. Ч. 1. Тамбов, 1904. С. 73

Потомство Михаила Ильича Мартынова (деда убийцы Лермонтова. — Е. Г

.) от всех трех браков, при многих похвальных качествах, отличалось одним общим пороком — удивительным чванством, которое проявлялось в разных видах, смотря по характеру... Все Мартыновы кичились своей родовитостью и подчеркивали свои верноподданнические чувства при каждом удобном случае.

Ф. Ф. Вигель.Записки. Ч. 2. М., 1892. С. 99

...Мы еще в городе. Лермонтов у нас чуть ли не каждый день. По правде сказать, я его не очень люблю; у него слишком злой язык, и, хотя он выказывает полную дружбу к твоим сестрам, я уверена, что при первом случае он не пощадит и их; эти дамы находят большое удовольствие в его обществе. Слава Богу, он скоро уезжает, для меня его посещения всегда неприятны.

Мать Мартынова— сыну. Москва, 25 мая 1837 г. //

Русский архив. 1893. Кн. 8. С. 608

Никому не безызвестно, что у Лермонтова в сущности был пренесносный характер, неуживчивый, задорный, а между тем его талант привлекал к нему поклонников и поклонниц. Неравнодушна к Лермонтову была и сестра Н. С. Мартынова, Наталья Соломоновна. Говорят, что и Лермонтов был влюблен и сильно ухаживал за нею, а, может быть и прикидывался влюбленным. Последнее скорее, ибо когда Лермонтов уезжал из Москвы на Кавказ, то взволнованная Н. С. Мартынова провожала его до лестницы; Лермонтов вдруг обернулся, громко захохотал ей в лицо и сбежал с лестницы, оставив в недоумении провожатую.

Д. Д. Оболенский. Из бумаг Н. С. Мартынова //

Русский архив. 1893. № 8. С. 609