Леший-4. Наказание властью

При обследовании у Александра Третьего диагностировал нефрит. (Нефрит — это воспаление почек. Патология может поражать сосуды, систему канальцев и чашечно-лоханочную систему почки). В те времена лечить это заболевание не умели, поэтому шансов восстановить функцию почек было один на миллион. И врачи понимали, что императору долго не прожить.

— Ты прав, Саша! — также тихо ответил я. — За столь короткий срок даже такому человеку, как ты, то есть наделённому практически неограниченной властью и полномочиями, довольно сложно провести в жизнь те преобразования, которые обычный народ воспринял бы на «ура». Да, я опять говорю о простых людях, а не о власть предержащих, поскольку именно простой народ довольно легко можно поднять на вооружённое восстание, если он, этот народ, живёт хреново и не видит в своём царе-батюшке ни защитника, ни того, кто мог бы о нём заботиться. Сможет ли после тебя сделать что-то полезное для России твой сын Николай? Мне кажется, что ответ ты уже знаешь. Он и в моей-то реальности не хотел брать на себя бремя ответственности за самую большую страну в мире, а сейчас тем более не желает этого.

— Очень интересно! — усмехнулся монарх. — Я имею в виду твою последнюю фразу. Это почему же Ники именно сейчас, как ты выразился, «тем более не желает этого»?

— Так все эти перемены с цесаревичем объясняет известная каждому человеку пословица: «с кем поведёшься, от того и наберёшься»! — засмеялся я. — Сергей Николаевич Лешанов, да будет тебе известно, тоже никогда не стремился к власти. И не смотри так на меня! Ты и сам прекрасно знаешь, что далеко не все желают быть командирами, директорами, начальниками и прочими монархами.

— Начальниками и прочими монархами, — с улыбкой повторил император и задал новый вопрос, — если я правильно понял, то цесаревич от тебя набрался вольнодумства, как бродячий пёс блох?

— Правильно всё понимаешь! А вот нефиг было посылать его бродить по миру, глядишь, и не набрался бы он тех самых блох. Может быть, Игроки и мою матрицу не подсадили бы в его сознание, и не вели бы мы сейчас с тобой эту беседу.

Император опять молча походил по кабинету, затем подошёл к креслу, в котором я сидел, и глядя на меня сверху вниз, наставительно произнёс:

— Вот видишь, Серёжа, значит не зря те самые Игроки решились на такой эксперимент! По всей видимости, они посчитали, что ты сможешь передать юному цесаревичу не только вольнодумство, но и постараешься сделать что-то для того, чтобы найти более достойный путь для нашего Отечества. Разве я не прав? Вот! Вижу, что ты сразу заёрзал в кресле, показывая тем самым, что я попал в самую точку.

— Хитёр, император! Ох, хитёр! Пытаешься к Игрокам апеллировать! — засмеялся я. — Но меня хрен возьмёшь на испуг! Пуганный я уже! И даже убитым был однажды.

— Как это, был убитым? — тихо поинтересовался мой собеседник, всем своим видом показывая недоумение. — Ведь в данный момент времени ты выглядишь вполне себе живым и здоровым!

— «Как это, был убитым?» — передразнил я императора. — А вот так! Один нехороший человек прошил очередью из автомата (есть такое оружие в нашей реальности) Сергея Николаевича Лешанова. Саша, а ты забыл, что вот уже три месяца я пребываю в теле твоего сына в виде матрицы моего сознания? Убитый, живой, здоровый… возможно, когда-нибудь поведаю тебе свою историю, а пока вернёмся к нашим баранам. Был в моей реальности замечательный поэт Евгений Евтушенко, только что я ментально передал тебе одно из его стихотворений, а сейчас процитирую всего лишь четверостишие оттуда:

'Дай бог не вляпаться во власть

и не геройствовать подложно,

и быть богатым — но не красть,

конечно, если так возможно'.

— Так что нет у меня желания «вляпаться во власть»! — продолжил я, и добавил. — Впрочем, как и у твоего сына, и это тоже мы с тобой уже обсудили.

Император сел в своё кресло, задумался на минуту, но я знал, что он мысленно читает остальные строки этого стихотворения, а потом монарх улыбнулся и привёл в ответ два четверостишия из этого же творения Евтушенко:

'Дай бог слепцам глаза вернуть

и спины выпрямить горбатым.

Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,

но быть нельзя чуть-чуть распятым…

Дай бог поменьше рваных ран,

когда идет большая драка.

Дай бог побольше разных стран,

не потеряв своей, однако'.

— Хорошие стихи! И видишь, Серёжа, что там написано — «не потеряв своей, однако». Вот и давай вместе думать, что нужно сделать, чтобы не потерять Россию! А ещё там есть такие слова: «Дай бог быть богом хоть чуть-чуть». Вот ты и есть бог, пусть даже и чуть-чуть. Вон у тебя какие способности! Так что не отвертеться тебе от добрых дел для своего Отечества, пусть даже и в параллельной реальности.

— Ага, вот щас я возьму и принесу тебе всё на блюдечке с голубой каёмочкой! — серьёзно ответил я. — Ты император российский, вот тебе и отвечать за всё! А я разве что готов помочь в чём-то, может быть, подсказать, дать совет.

Лицо Александра сделалось серьёзным, он внимательно посмотрел на меня и тихо произнёс: