Лесное безумие

И они двинулись по длинному коридору, который вдали поворачивал под прямым углом. Михаил, едва поспевая за Климом, спросил:

– А что я там забыл?

– Видишь ли, после четвертый этаж полностью перестроили. Сделали всё как в библиотеке современного типа: внутренние стены теперь стеклянные – те, что отделяют кабинеты от коридора. Скоро и третий этаж станет таким же – открытым для взоров людей, идущих мимо по коридорам…

– Но здесь же офисы, а не библиотека! – возмутился Михаил.

– А вот пойми их. Заимствуют модное и даже не думают, что к чему подходит…

– А мне туда зачем? Клим, может мне сперва в редакцию?..

– Тебе в Институте пропуск могут дать – постоянный пропуск. Станешь почётным гостем, которого будут регулярно приглашать на мероприятия в конференц-зал…

– Почему так?

– Я представлю тебя как подающего надежды поэта.

– Но зачем пропуск для поэта? – возмутился Михаил. – Неужели, допустим, Маяковскому нужен документ, что он Маяковский?

– Маяковскому, пожалуй, и нет. А тебе нужен пропуск, пусть ты и пишешь под него… Кстати, знаешь? Маяковский ведь читал свои стихи негромким голосом – совсем не так как ты…

Михаил же отвечал игриво, как бы «представляясь»:

– А вдруг меня на задних рядах не услышат?!

– Но ведь ты явно кричал, некрасиво было, слушать неприятно!

Михаил же наигранно повторил свой вопрос:

– А вдруг меня на задних рядах не услышат?!!

– Тебя и на задних рядах хорошо слышно, я и так почти сзади сидел. Если в начале и середине рядов чересчур громко, то и сзади всё слышно…

Но Михаил лишь повторял как заведённый: «А вдруг меня на задних рядах не услышат?» Напрасно Клим пытался убедить Михаила, что рёв его голоса и на задних рядах хорошо слышен, но люди тяжело воспринимают чересчур громкое чтение стихов…

Наконец Михаил взревел:

– Нормально меня слышно!!

– Ты хочешь сказать, я вру?

– Да!!! У тебя со слухом не в порядке!

– Так ведь… любой скажет, громко было, – опешил Клим. – Ты почему такой упрямый?

Михаил насупился, чуть приотстал и начал размахивать кулаками за спиной Клима, имитируя тренировку боксёра. Клим заметил это боковым зрением, но не подал виду, так и не убавив шаг по длинному коридору. Но вскоре обратился к Мише:

– Михаил, послушай, пропуск нужен мне или тебе?.. Тогда иди смирно. – И тихо добавил. – Как дитё малое, ей богу!

Раздался шум, замигала лампочка у створок лифта.

– А вот, кстати… лифт ввели в строй. Прокатимся? – предложил Клим

– Дак тут… двумя этажами выше, пойдём уж…

– Не, давай на лифте! Подниматься долго, лестницы здесь крутые. А заодно опробуем лифт, узнаем, как отремонтировали. А то с восьмидесятых годов он не работал – с тех пор, как построили здание…

Они входят в двери лифта. Клим жмёт кнопку четвёртого этажа. Почти полминуты лифт скрипел, раскачивался и, казалось, хотел оборвать металлические тросы – словно все двадцать с лишним лет его нещадно эксплуатировали.

«Советские лифты что, с самого начала на заводах такими делали? Подозрительный шум, будто лифт давно заездили», – подумал Клим.

Но вот двери раскрываются…

Клим с Михаилом не успевают выйти, как в кабину врывается человек в коричневом пиджаке, с папкой прижатой к груди, и немедленно нажимает на кнопку без надписи – она находится выше кнопки четвёртого этажа. Вскоре двери открываются и все трое выходят.