Лесной фольклор. Древа жизни и священные рощи

Благодаря фольклору мы имеем описания многих деревьев, которые, несмотря на мифический характер некоторых из них, пожалуй, существовали в реальности, так как фольклор должен был на чем-то основываться. В одно время в Англии чаще всего говорили о Гластонбэрийской колючке, являющейся разновидностью боярышника, которая росла в Палестине и других восточных землях, где она покрывалась цветами к концу года. Согласно легенде, Джозеф Ариматен, путешествуя с целью распространения божьего слова, посетил и Англию. У него был посох из этого колючего дерева, который он получил в Палестине. Он и его товарищи высадились на острове Авалон в Сомертишире, который сейчас отстоит далеко от моря. Когда они прибыли к тому месту, где ныне находится город Гластонбэри, они стали подыматься на небольшой холм. Устав от жары и подъема, они уселись отдохнуть и, благодаря этому, этот холм стали называть холмом усталости «Weary-all-Hill», сегодня сокращенно называющийся «Worral Hill». Во время отдыха Джозеф воткнул свой посох в землю, где он стал расти и цвести. Пораженный чудом Джозеф решил построить поблизости от этого места христианскую церковь. Это было проделано, и со временем из примитивного здания выросло аббатство Гластонбэри. Рост и цветение дерева проходили в изумительном духе и благодаря слухам о том, что оно цвело лишь на Рождество, дерево обрело сверхъестественный характер, что в тот суеверный и доверчивый век не было удивительным. В последующие времена цветы этого дерева считались очень ценными и экспортировались в другие христианские страны, где продавались за большую цену. Говорят, что у этого дерева некогда был двойной ствол, но один из них был срублен религиозным фанатом, кощунство которого было тут же наказано тем, что одна из колючек выколола ему глаз; Джеймс Ховелл, написавший в 1644 г. «Рощу Додоны», изложил это так: Он был поделом наказан за свой слепой фанатизм, за то, что он собирался срубить древний белый боярышник, что по причине его более раннего, чем у других, распускания, может быть основанием для суеверия, и одна из колючек залетела ему в глаз, сделав его одноглазым».

Много лет это дерево было в большом почете и его ветвь часто носили в различных религиозных процессиях, а его побеги сажали в других районах страны, причем они продолжают цвести на Рождество. Другая часть дерева была срублена при Карле I в период Гражданской войны, но два колючника, несомненно являющиеся его детищем, существуют и в наши дни и продолжают расцветать на Рождество среди руин Гластонбэрийского Аббатства. Корень старого дерева можно было видеть еще в 1750 г., и место, где оно росло, было отмечено камнем, установленным в земле и носящем надпись I.A.A.D. XXXI (что значило Джозеф Ариматен, A.D. 31).

В 642 г. между Освальдом, христианским королем Нортумбрии, и Пендой, языческим королем Мерсии произошла Масерфилдская битва. Пенда победил и убил Освальда. Мертвое тело побежденного врага он повесил на дереве, которое в последующие века стало известным и называться деревом Освальда и поблизости от него был построен дом религии. Вокруг этого дома разросся город Освестри (Шропшир), что означает «дерево Освальда». Отсюда пошло также уэльское «тре» или «треф», означающее дом или город — т. е. город Освальда.

В легенде Томаса Стихотворца говорится о дереве, которое называлось Эйлдонским. Изложенная в «Менестрелях шотландской Границы», она повествует о следующем:

Правдивый Томас лежал на берегу Хантли;Тут он увидел чудо

Это была прекрасная леди,Спускавшаяся с Эйлдонского дерева».

Это была королева фей, которая унесла его в свою страну, где он прожил семь лет, обретя знания, помогшие ему впоследствии в его пророчествах. По истечении семи лет его опять вернули к Эйлдонскому дереву, взяв с него слово вернуться в страну фей, когда его вызовут. В «Менестрелях» так описывается его последний уход: «Когда он веселился со своими друзьями в башне Эркилдона, туда вбежал перепуганный человек и поведал о том, что олени оставили соседний лес и с достоинством, не спеша, дефилируют по улице деревни. Пророк тут же поднялся, оставил свой дом и последовал за чудесными зверьми в лес и больше его никогда не видели». Подобное рассказывают и о волшебнике Мерлине, который, будучи заколдованным, остался в старом дереве в лесу Кадзоу, несмотря на то, что его «резиденция» находилась в лесу Бросельянде.

М-р С. Бэринг-Гулд приводит похожую норвежскую легенду, повествующую о некоем Хельги, который однажды в лесу наткнулся на группу одетых в красное женщин, скачущих на красных лошадях. Эти леди были прекрасны, но относились к семейству троллей. Хельги жил с ними три дня и затем вернулся домой. Но одной зимней ночью его опять унесли, и на этот раз ему пришлось задержаться у троллей на много лет в тайном месте в Глосисвеллире. Наконец, благодаря молитвам Короля Олафа, он был освобожден, но уже был слепым.