Лесной маг

Бальная зала в доме Поронтов оказалась меньше нашей, но все равно очень красивой, и сейчас она была полна гостей. В этом году в моде были пышные юбки с бесконечными оборками всех оттенков выбранного цвета. С верхней площадки лестницы зала напоминала сад, а женщины — прекрасные цветы. Несколько месяцев назад я бы поторопился сбежать вниз и найти свою Карсину среди этого букета. Теперь же с ужасом ждал мгновения, когда она меня увидит. Я начал неохотно спускаться по ступеням. Отец и братья уже смешались с гостями. Я не пытался их догнать или держаться рядом, когда они приветствовали старых друзей или представлялись новым знакомым. Я не винил их за то, что они старались оказаться как можно дальше от меня.

Все, с кем я здоровался, явно испытывали неловкость: одни напряженно улыбались и старались смотреть мне только в лицо, другие откровенно таращили глаза и, казалось, не могли сказать ничего умного. Кейз Ремвар весело фыркнул и поинтересовался, кормит ли кавалла мою лошадь так же хорошо, как меня. Большинство мужчин моего круга позволяли себе подобные насмешки, представляя их как шутки. Сперва я заставлял себя улыбаться и даже смеялся вместе со всеми, но в конце концов решил где-нибудь скрыться от посторонних глаз.

Я нашел тихий уголок в комнате. Несколько больших красивых решеток для вьющихся растений, украшенных гирляндами из цветов, окружали семейный алтарь, где супруги произнесут свои клятвы. Позади стояло несколько стульев, и я быстро занял один из них. Никто ко мне не подходил, никто не пытался завести разговор. Да, это не имело ничего общего с триумфальным возвращением домой, которое я себе воображал. В моих мечтах Карсина стояла рядом со мной, когда я весело рассказывал друзьям о занятиях и жизни в Старом Таресе. С выбранного места я прекрасно видел весь зал. Отец был, очевидно, доволен, он держался любезно и благодушно. Под руку с лордом Поронтом он прохаживался среди гостей, приветствуя их. Они и так были могущественны, а союз, укрепленный браком детей, сделает их еще более значимой силой в Средних землях. Они прогуливались по залу так, словно это они, а не их дети были счастливой парой.

Росс нервничал, как всякий жених, и терпеливо сносил шутки и насмешки приятелей. Они окружили его у выхода в сад, и по то и дело раздающимся взрывам смеха можно было представить, о чем они там разговаривают. Ванзи, мой брат-священник, чувствовал себя не в своей тарелке. За время, проведенное в семинарии, он привык к более утонченной компании, чем та, что собралась в этом приграничном поместье. Он держал в руках Священное Писание, поскольку ему предстояло участвовать в церемонии, и сжимал его, словно утопающий, хватающийся за кусок дерева. Он мало говорил и много улыбался. Я предположил, что он уже считает дни до возвращения в свою тихую школу. Он жил там довольно долго, и я подозревал, семинария стала для него домом в большей степени, чем отцовский особняк.

Я его не винил. Я и сам отчаянно хотел снова оказаться в Академии.

Неожиданно я поймал себя на том, что рассматриваю тела людей, чего никогда не делал прежде. Я всегда считал, что с возрастом мужчины и женщины становятся полнее, чем были в молодости. Я никогда не относился хуже к женщинам, чьи тяжелые грудь и живот говорили о годах и рожденных ими детях. Мужчины в определенном возрасте становились дородными и солидными. Теперь же я вдруг обнаружил, что пытаюсь оценить, кто из них толще меня, а кто — нет. Я решил, что мой живот никого бы не удивил, будь я старше тридцати. А вот лишний жир на теле юноши вызывал отвращение. Несколько молодых людей обладали внушительными животами, но руки и ноги у них оставались нормальными. В отличие от меня, кажущегося из-за этого ленивым и вялым. Ложное впечатление, потому что под слоем жира я был мускулистым, как прежде.

Я со страхом наблюдал за лестницей, ведущей на верхние этажи дома, мне отчаянно хотелось увидеть Карсину, но я боялся того, что прочту на ее лице, когда она увидит мое новое тело. Несмотря на эти опасения, когда она появилась на верхней площадке, я вскочил на ноги, словно собачонка, которую позвали на прогулку. Она была прекрасна. Как она и обещала, на ней было нежно-зеленое платье с верхней юбкой более густого оттенка и темной отделкой, которая точно повторяла цвет моей формы. Оно было одновременно скромным и чуть вызывающим, с высоким воротником из белого кружева, подчеркивающим изящную шею. Поднятые вверх волосы украшала желтая роза. Рядом с ней держалась моя сестра Ярил. Она переоделась и из девочки вдруг превратилась в женщину. На ней было бирюзовое платье, волосы убраны в изысканное переплетение золотых нитей и голубых лент. Платье подчеркивало тонкую талию и мягкие изгибы небольшой груди и бедер. Несмотря на свое раздражение, я почувствовал гордость за ее красоту. Запястья обеих девушек украшали браслеты с серебряными колокольчиками, надетые по случаю свадебной церемонии.