Лестница Аида

Судя по всему, начинался штурм города. Из‑за сильной стрельбы на передовой Турпал не слышал того, что происходило на склоне возле той чертовой «тайной» тропы, где лежали, перемешанные с песком, каменной крошкой и собственными кишками бойцы его отряда. Надо было что‑то предпринимать. Сидеть в тылу у «русни» – себе дороже. Если они так мастерски подставили под обстрел их отряд, значит, им противостоят опытные солдаты, а не призывники, оторванные от мамкиной юбки. Стоит ожидать того, что «кяфиры» в ближайшее время начнут прочесывать местность. Пока их атакуют братья‑мусульмане, возможности для прочесывания отсутствуют, и надо этим воспользоваться. Турпал выбрался из промоины и на полусогнутых, короткими перебежками, двинулся в направлении интенсивной стрельбы, хоронясь за домами. Ему попался лишь один патруль «русаков», который шел вдоль стен, осматривая палисадники. Хорошо, что он в этот момент остановился передохнуть, улегшись плашмя на теплую землю. Трое крепких невысоких солдат шли с интервалом в пять – семь шагов, водя стволами «АК‑103». Облачены солдаты были в «горки» темно‑оливкового цвета, на рукавах которых крепилась эмблема с маленькой змейкой.

– Пластуны! О, шайтан! Здесь эти дьяволы! – С пластунами Турпал сталкивался дважды и оба раза еле унес ноги. В первый раз двенадцать моджахедов, охранявших небольшой караван с наркотой, пластуны загнали в пещеру и стали, словно крыс, давить по одному с помощью ПНВ. Уйти удалось только четырем, в том числе Турпалу. Его напарник Салман знал эти пещеры и вывел через другой проход. Вторая встреча с пластунами произошла через полгода недалеко от печально известного Бамута. Этот район зачищали пластуны при поддержке пограничников и «муртадов» Кадиева. После перестрелки с «муртадами» отряд уходил в горы, чтобы не попасть под огонь артиллерии, а нарвался на засаду пластунов. Из семидесяти трех моджахедов уцелело, вместе с Турпалом, пятеро. Они прорвались в спасительный лес буквально по трупам товарищей, минуя мины и шквальный огонь «кяфиров». Нынешняя встреча с расстрелом из минометов только подтверждает почерк этих шайтанов.

Если здесь в Судаке пластуны, то дело совсем плохо. Взять штурмом Судак не удастся, а если и удастся, то праздновать победу и ловить русских девок будет некому. Пластуны свою жизнь продают дорого. Надо срочно пробираться к своим и рвать когти куда подальше. Хрен с ними, с деньгами, пластуны – это всего лишь наконечник московского копья. Если они здесь, значит, где‑то поблизости могут оказаться русские десантники, горные стрелки или армейский спецназ. А также русская авиация и артиллерия. А тот, кто знает, что это такое, старается держаться от русских подальше. Вон у европейцев и самолеты были, и корабли, а где результат? Вся Европа решила мусульманам помочь, а толку не вышло. Русисты оказались сильней. Как обычно. Он вспомнил дедушкин рассказ: «Если у горных баранов сильный вожак, то волк им не страшен. Они держатся вместе, у них рога и копыта, и смогут отбиться от стаи волков. Так и русские. Слабый, глупый вожак, так они трусливые, как женщины, а сильный вожак, значит, русские затопчут любого». Вот нас и затоптали.

Пробраться в расположение своего батальона Медоеву удалось только после того, как к русским пришли подкрепления, и все атаки «федаинов» на их позиции были отбиты. Русские обрушили на позиции воинов ислама море стали и огня, а боевое охранение на время ослабило внимание. Этим Турпал и воспользовался, подобравшись к русскому пулеметному расчету сзади. Два пластуна атаки с тыла, со своих позиций, никак не ожидали и умерли прежде, чем успели что‑то сообразить. Из‑за грохота обстрела одиночных выстрелов никто не услышал. Убив обоих выстрелами в затылок, он забрал у одного флягу с водой и отличный автомат «АК‑103». Затем, не боясь запачкаться кровью врага, снял с «кяфиров» солдатские жетоны и сунул в карман. Немногие могли похвастаться двумя убитыми пластунами. Затем пополз через нейтральную полосу, лавируя между воронками и телами убитых «федаинов». Русская артиллерия перенесла огонь в глубь позиций «федаинов», и получить шальной осколок Турпал не боялся. Опасность представляли только мины, но он надеялся, что Аллах и в этот раз ему поможет. Обстрел русских продолжался, но уже по точечным целям. Видимо, экономили высокоточные боеприпасы.

Лавируя, словно ящерица, между камнями, Медоев наконец‑то дополз до позиций своего батальона. Несмотря на разрушения, в живых остались еще многие из его роты. За исключением командиров взводов. Их не осталось ни одного. Рядом в траншее лежал, накрытый курткой, труп взводного Руслана Бароева. Осколком мины ему, словно банку консервным ножом, вскрыло череп.

Едва Турпал успел отдышаться в неглубокой, полузасыпанной землей траншее, как на него наткнулся ротный командир в сопровождении трех ребят из его взвода.

– Во, Медоев, а ты что здесь делаешь? Где особый отряд?

– Вон там лежит, в полном составе. На склоне русские ждали, пластуны! И минометы за горой! Никто не выжил.