Лестница Якова

А пока я солдат. Но вы, вероятно, не знаете, что это значит. Сейчас объясню. Раскрываю учебник для молодых солдат и вот что читаю (стр. 16): “Солдат есть имя общее, знаменитое. Имя солдата носит на себе всякий из верноподданных Государя, на плечах коего лежит сладкая душе и сердцу обязанность защищать Веру, Царский Трон и родной край. Он должен поражать врагов иноземных и врагов внутренних”. Вон кто я такой! Встать! Я человек общий, знаменитый! Буду поражать врагов внешних и “унутренних” настоящим ружьем! (Сеня! У меня уже есть ружье, живое ружье, стреляет).

12 ноября 1912

…Может быть, тебе, мама, интересно знать состояние моего хозяйства?

Купил себе в Златоусте шерстяные толстые носки. Приобрел еще тюфяк. Вот все! На днях дам стирать. Корзинка маленькая мне очень нужна – грязное белье одну смену сохраняю в корзине. Когда вторая смена будет – дам стирать. Больше двух смен держать в корзине нельзя.

…Жду с нетерпением прибытия моей амуниции, т. к. из-за моего платья создается часто неловкое положение. Бывает, встречаю на улице офицеров моей команды и очень неприятно: честь отдавать неудобно, кланяться еще неудобнее. Все же во фронт приходится становиться. Точно так, никак нет, здравия желаю, Ваше Высокоблагородие, уже говорю “лихо”. И как-то обидно за свою студенческую тужурку. Впрочем, завтра или послезавтра это уже кончится.

ОТДЕЛЬНЫЙ ЛИСТ.

ГОСПОДАМ ОСЕЦКИМ-МЛАДШИМ

…Погодите немного. Управлюсь и буду писать каждому по отдельному письму. А теперь – ничего не поделаешь. Пишу всем вместе.

Сеня! Про какие книжки Истории русс. литерат. ты сообщаешь? Надо писать имя автора, а не цвет обложки! Может, ты их сам выкрасил? Гриша, ты мне ни слова не написал! А мне так интересно все про твою учебу!

Город Златоуст стоит на высоких горах. Горы такие высокие, что с одного разу и не доплюнешь до самой вершины. И покрыты лесом. Густым сосновым лесом. Минералов теперь собрать нельзя – все покрыто глубоким, глубоким снегом. А летом буду собирать. И в первых числах ноября будущего года, ты их получишь.

В городе живут много татар. Но они вовсе не продают “стары вещи”, а некоторые так даже совсем новые вещи продают. Поэтому их никто здесь не называет “старовещниками” и шурум-бурумами. Ходят здесь все люди (и татары тоже) не по тротуарам, а по улицам, посреди дороги. Я и сам не знаю почему. Догадайтесь почему? Может, оттого, что здесь совсем тротуаров нет?

Солдатов здесь очень много. Так много, что Раюшка их совсем и не пересчитала бы. Или она уже научилась считать до ста? Напиши мне, Ива, что читаешь. Кто тебе книги выбирает? И что Сеня читает…

Большой привет, как от Киева до Златоуста. А это не мелочь – тысяча верст!

14 ноября 1912

…Понемногу втягиваюсь в военную жизнь. Это совсем особенная полоса, о кот. вы, “вольные”, не имеете понятия. Солдаты так и называют невоенных – “вольный”. Солдатская жизнь имеет свои особенные несчастья, свои особые радости. И с тем и с другим приходится встречаться.

Когда присматриваюсь ко всем здешним жителям (а живут здесь только офицеры и солдаты), то я считаю себя самым счастливым из здешних. Офицеры здесь невероятно скучают, проклинают и службу, и Златоуст. Солдаты загнанные, забитые существа. И все мучаются и других мучают. Мне-то что? Годик отбарабаню и сейчас же вычеркну из своей памяти, из своей жизни весь год. Уеду домой – и прости-прощай Златоуст. А вот они останутся здесь.

…Наш полк стоит в четырех местах: Златоуст, часть в Челябинске (6 ч. езды) и еще в 2-х заводах, неподалеку от Златоуста. Маленькие городки. Моя 12 рота, к кот. причислен, стоит в Катав-Ивановском заводе (часа 3–4 езды). После прохождения “курса учения” в учебной команде меня отправят в роту. Но случится это только после летних лагерей. Пока же пишите в Учебную команду 196 пехотного Инсарского полка. Лагери бывают ежегодно в других местах. В прошлые года они производились подле Челябинска, затем в другом году около Самары…

16 ноября 1912

…Со мной такие перемены: скоро уезжаю в свою роту. В роте гораздо лучше, чем в команде. В команду собираются солдатские сливки. Лучшие выбираются, проходят особую школу и через год, по окончании курса (получив “диплом”), назначаются учителями молодых солдат. И получают высшие солдатские чины: ефрейторов, младших и старших унт. – офиц. и фельдфебелей. В команде целый день учатся. И строгость бо́льшая, чем в роте. Понятно, это все меня не касалось еще. Эти дни я пробездельничал вовсю. Ложусь, встаю когда угодно. Занимаюсь даже! К моему глубокому сожалению, для меня закрыта вся дорога солдатских чинов. Ефрейтора еще можно еврею получить, но дальше – ни-ни! Солдатская карьера кончена. Поэтому меня отправляют из учебной команды в роту. Все другие вольноопр. (русские) мне завидуют.

Условия казарменной жизни здесь приличны. Когда я поступлю в роту – условия жизни улучшатся.