Летающие киты Исмаэля(сборник)

Единственное, что он мог предположить, что весь процесс регулируется его подсознанием. Каким–то образом его клетки репродуцируются во вновь созданное тело жены. Может, клетки его тела отражаются в том зеркале, что возникает в сгустившемся воздухе, и таким образом появляется как бы отражение его самого?

Все это можно себе представить, но как быть с чисто женскими органами? Правда, в его памяти еще сохранились сведения о женской анатомии: в свое время, когда он был студентом, он разрезал достаточное количество трупов. Кроме того, он освежил свою память, когда резал тело Мэри на куски. Он делал это вполне научно, по всем правилам вскрытия трупов. Он даже нашел и рассмотрел четырехмесячного эмбриона — главную причину своего гнева и отвращения к ней. Этот уродец превратил самое прекрасное в мире тело в чудовище с раздутым животом. Джон знал, что ребенок отнимет часть любви, которая должна принадлежать только ему, Джону Кармоде. Он не желал отдавать даже крохи этой любви кому бы то ни было. Он один хотел обладать самым прекрасным, исключительным, драгоценным существом в мире.

Тогда он предложил ей избавиться от ребенка. Она сказала «нет». Он стал настаивать, а она сопротивлялась и кричала, что не любит его, что этот ребенок вовсе не от него, а от человека, настоящего человека, а не от такого чудовища и эгоиста. Тогда он рассердился, впервые в жизни впал в гнев. Нет, это не то слово. Глаза его засверкали, все вокруг стало кроваво–алым…

Да, это случилось в первый и последний раз в жизни. И потому он здесь. Если бы он не убил ее в тот раз, он бы убил ее потом, будучи в здравом рассудке. Просто потому, что не мог бы равнодушно смотреть, как самое прекрасное существо во вселенной превращается в пузатого урода.

Может быть, так, а может быть, нет. Что толку думать о том, что случилось бы? Нужно думать о том, что уже произошло.

Каждый реалист должен рассматривать только факты. Клетки Мэри должны быть женскими, но они явно не женские, если являются зеркальным отражением его клеток. А ее мозг? Даже если он может воссоздать ее тело как женское, так как он более или менее знаком с его строением, то с мозгом все обстоит сложнее. Его сложнейшая первоначальная структура плюс мириады микроскопических извилин… Нет, никто не в состоянии воссоздать его.

Если у нее есть мозг, а он должен быть, то это мозг Джона Кармоды… А если так, то ее мозг содержит его память, его характер, его привычки. Это очень неожиданно — найти себя в теле Мэри. Тут неизвестно, как надо поступить. Но не будь он Джоном Кармодой, если не выпутается из любой ситуации.

Он рассмеялся при этой мысли. А почему бы ему не отыскать Мэри? Он будет обладать самой прекрасной женщиной, которая имеет его мозг и всегда и во всем будет согласна с ним. Сублимированное самообогащение.

Он снова рассмеялся. Мэри использовала этот термин в последний момент перед тем, как он вышел из себя. Она сказала ему, что для него она не женщина, не жена, а просто инструмент, с помощью которого он доставляет себе наслаждение. Она никогда не испытывала с ним всепоглощающего ощущения слияния в одно целое, которое чувствует всякая любимая женщина, жена в объятиях мужа. Нет, она всегда чувствовала, что она одна. И тогда она пошла к другому мужчине, но и с ним она не испытала момента, когда все сливается в одно потому, что она все время помнила, что совершает грех и ей придется очищать себя исповедью и покаянием. Даже это чувство высшего наслаждения оказалось закрытым для нее. И тем не менее с тем человеком она чувствовала себя более женщиной, чем с ним, Джоном Кармодой, своим мужем.

Ну что же, сказал он себе, все в прошлом. Забудем его и будем думать о той, что похожа на Мэри.

Он был рад, что создание его воображения находится вне его, а не внутри, как это происходит с другими. Может, это потому, что у него замороженная душа? Ну что же, тем лучше. Эта замороженность исключает субъективность, выталкивает воображение наружу, позволяет бороться с воображением, а не быть беспомощной жертвой, вроде той девушки с эпилепсией, или мужа мамаши Кри, или человека с лицом, изъеденным раком.

Если та, что выглядит как Мэри — создание твоего разума, как Афина — создание Зевса, то в момент ее рождения у нее должен быть разум его, Джона Кармоды. Но затем она становится независимым существом со своими мыслями и поступками.

Итак, Джон Кармода, если ты вдруг обнаружил, что потерял свое тело и находишься в теле женщины, которую ты когда–то убил, и будешь знать, что в ее теле находишься именно ты, что ты будешь делать?

— Я, — пробормотал он про себя, — тотчас же приму этот факт, как очевидность. Я определю для себя пределы, в которых мне предстоит жить. Но что же я буду делать? Чего я хочу? Я хочу улететь с Радости Данте, вернуться на Землю или на любую планету Федерации, где я легко смогу найти себе богатого мужа и стать его первой женой. Я ведь буду самой прекрасной женщиной в мире!