Летающие киты Исмаэля(сборник)

— Мне нужно поговорить с тобой. Прямо сейчас. Это очень важно.

— Я не спал всю ночь, — сказал Танд. — Впрочем, кто сейчас спит? Почему бы тебе не приехать ко мне? Или ты предпочитаешь встретиться где–нибудь в другом месте?

— За твоим домом могут следить.

Танд перестал улыбаться.

— Даже так? Хорошо, я приеду сам. Жди меня перед отелем. Я буду через полчаса.

Кармода ходил взад–вперед по комнате. Руки его судорожно сжимались и разжимались в кулаки. Имя Фратт било его как камни, вылетающие из–под колес автомобиля. Фратт! Фратт! Кто такой Фратт? Где? Когда? Почему?

У него была блестящая память. Он помнил все преступления, которые совершил. Иногда он думал, что единственный способ заставить его память отключиться — это убить себя. Но это было давно. Теперь он смотрел в свое жуткое прошлое, как будто смотрел в жизнь другого человека.

Но почему он не может вызвать из прошлого имя Фратта?

Он вспомнил имена всех своих других жертв. Их было много. Затем он попытался представить лица незнакомых ему людей, которым он причинил страдания. Их тоже было много.

К тому времени, когда он вышел из комнаты, он был как выжатый лимон. У него ужасно болела голова, чего не случалось с ним уже много лет. Может, это угрызения совести? Может, многое осталось в его подсознании, хотя он сам считал, что давно искупил все свои грехи и полностью очистился.

Он вышел из отеля, и в этот момент подкатил Танд в своем длинном черном автомобиле. Правая дверца открылась, и Кармода уселся рядом с Тандом на переднем сидении.

— Это Груза, — с гордостью сказал Танд. — Земная фирма Джи и Стого.

Танд поехал в жилой район и остановился у детской площадки.

— Не думай о тапперах, направленных на нас, — сказал он. — У меня включен скрамблер.

Кармода рассказал другу о событиях прошлой ночи.

— Я предполагал нечто подобное, — сказал Танд. — Но мы ничего не можем сделать. У нас нет никаких оснований для действий. Мы можем схватить Абога по твоему обвинению, но что с ним делать? Во–первых, ты даже не можешь сказать с уверенностью, что это был Абог. Мы можем быть уверены в этом, но для закона мало уверенности, нужны доказательства. А если и есть доказательства, то что из того? Он говорил с землянином в таверне. Это не запрещено. А перед Ночью Света в этом нет ничего необычного. Он может сказать, что не знал, что это землянин.

— Этого он не может сказать, — заметил Кармода. — Лефтин вряд ли хорошо говорит по–карренски.

— Ты ничего не можешь доказать, — сказал Танд по–английски. — Однако, как говорите вы, земляне: вовремя предупрежденный имеет четыре руки.

Кармода рассмеялся, оценив шутку. По преданию карренцев, злой дух Дуублов, подстерегающий зазевавшихся прохожих и нападающий на них, имеет четыре руки.

Танд продолжал:

— Рилг может быть вовсе и не алгулист. Напротив, верный почитатель Месса. Но он глава правительства и его главная забота — благосостояние государства и его жителей. Я не завидую его положению. Ему приходится разрываться между желанием выполнить все, чего требует Бог, и желанием сохранить статус кво. Да еще к этому нужно добавить сомнения в его собственной способности пережить Ночь. И это последнее, я полагаю, более всего влияет на его действия. Однако он не понимает того, что когда–нибудь должно произойти очищение. Так почему же не сейчас, хотя, конечно, это очень мучительно и опасно. Поверь мне, само сопротивление этому требованию Месса говорит о том, что вера мессиитов слаба. Легко исповедовать самую популярную религию, поклоняться Богу–повелителю. Но пройти высшее испытание… На это далеко не каждый решится.

— Но дети…

Танд поморщился:

— Идея не будет иметь смысла, если все население не пройдет через Ночь.

— Это нелогично, — сказал Кармода. — Предположим, что после Ночи останутся только добрые. Но их дети? Будут ли они добрыми? Не станешь же ты утверждать, что доброта заложена в генетическом коде?

— Конечно, нет. Но в основном дети повторяют своих родителей. Дело однако не в том, когда Месс объявит о всеобщем обязательном бодрствовании. Спящих не будет. Каждый должен будет проходить через каждую Ночь.

— Ну, хорошо. Я вижу, что на эту тему спорить бесполезно. Что мы будем делать с Рилгом и Абогом?

— Усилим охрану Месса. И твою охрану. Я уже отдал приказ переселить тебя на четырнадцатый этаж. Люди, которые охраняют тебя, будут заменены людьми, которых я знаю и в которых я уверен. Ты не сможешь выйти из отеля без усиленного эскорта.

— Что же, все это разумно. Кстати, можешь ли ты дать приказ, чтобы позаботились о вдове и детях бедного таксиста? Конечно, он погиб не по моей вине, но из–за меня.

— Я уже сделал это, — ответил Танд. Он хмуро улыбнулся. — Однако деньги, может, им и не понадобятся. Все зависит от того, как они переживут Ночь. А после Ночи деньги могут потерять всякую ценность.