Летающие острова

– Прекрасно. Вас не затруднило бы возвести его в дворянство? После того, как ваш предшественник одарил гербами целое скопище случайной швали, столь благородный жест бесспорно создаст вам репутацию покровителя искусств, подлинно светского человека…

– Ради вас, графиня, я готов и на большее.

– Невероятно талантливый мальчик. У меня дома стоит моя статуя его работы, я вам потом покажу.

– Я подозреваю, этот юноша еще и красив? – ухмыльнулся Сварог.

– Ох… – вздохнула графиня. – Такой милый, очаровательный, робкий мальчик… И гордый, никогда не брал моих подарков. Итак, на вас можно рассчитывать?

– Конечно, – сказал Сварог.

– Купи газету, – велела графиня сидевшему на козлах лакею.

Тот свистнул мальчишке-разносчику, швырнул ему монетку и подхватил протянутый лист.

– Мне – то же самое, – сказал Сварог.

Газеты здесь существовали лет сто. Правда, они несколько отличались от тех, к которым Сварог привык, но, как он был уверен, в лучшую сторону.

Масса конкретной, точной информации, детальное и дельное изложение событий – и полное отсутствие интеллигентских соплей, какие в прежнем мире Сварога бывали размазаны на целую полосу. Никто не расплывался мыслью по древу, не разоблачал покойных королей, не учил читателя жить и не навязывал своих точек зрения как единственно правильных. Придворная хроника, правда, была скучновата, как и непременные колонки «Сегодня в наш город прибыли» и «Сегодня наш город покинули», что с лихвой искупалось невероятным количеством головоломок и шарад, порой весьма недурственных и заковыристых. Были там и результаты скачек, всех мыслимых боев – гусиных, петушиных, собачьих, итоги неисчислимых лотерей и спортивных состязаний.

Положительно, Равена ничем не уступала ни Монако, ни Лас-Вегасу (где равенские жители наверняка освоились бы моментально).

По дороге то и дело попадались целые гирлянды вывесок букмекерских контор с непременным добавлением, проставленным внизу крупными буквами:

«ЗДЕСЬ ВЕДУТ ДЕЛА ЧЕСТНО». Для неграмотных вывески были продублированы красными квадратами с черными контурами лошадей, гусей, игральных костей и кошельков. Понятное дело, патенты на право открыть игорный дом или букмекерскую контору стоили огромных денег и направляли в королевскую казну нескончаемый ручей золота. К вящему огорчению почтенных олдерменов из ратуши – они в свое время проглядели этот источник дохода, и ронерские короли, люди неглупые, объявили игорный промысел «коронной привилегией», прежде чем магистраты гербовых городов успели опомниться и отхватить свой кусок.

Коляска подъехала к золоченой ограде королевского дворца. Четверо Золотых Кирасир, несших стражу у распахнутых ворот, не шелохнулись, не повели и бровью – вышколенные дворцовые стражи, привыкшие оборачиваться живыми статуями. Правда, патриархальными нравами здесь и не пахло – стоило Сварогу пройти под руку с графиней в высокие ворота и сделать несколько шагов по широкой аллее, обрамленной подстриженными в виде львов темно-зелеными кустами, он заметил внутреннюю охрану. Рослые молодцы с равнодушными лицами, в сверкающих золотом голубых ливреях камер-лакеев, прохаживались там и сям, словно бы не замечая ничего вокруг, небрежно поигрывая длинными, увенчанными королевским гербом тростями из лакированного дерева. Сварог уже был наслышан о мастерстве здешних оружейников, наловчившихся прятать в такие трости и клинки, и пистолеты.

Камер-лакеи попадались навстречу в самых неожиданных местах, кое-где их было больше, чем степенно гулявших придворных, – король, переживший четырех братьев-соперников, неплохо знал историю. А история учит: на одного венценосца, настигнутого кинжалом убийцы посреди оживленной городской улицы, приходится десятка полтора, убитых в собственном дворце, а то и в собственной спальне…

Где-то поблизости негромко играл оркестр. Очаровательно улыбаясь встречным дворянам, графиня быстрым шепотом то и дело наставляла:

– Можете вертеть головой, вы же провинциал, никто не удивится.

Обнажите голову – на этом месте испустил последний вздох Эльгар Великий, традиция предписывает… Вон на том мостике, каменном, с барельефами, гвардейские офицеры закололи графа Сувазана, фаворита, дурно влиявшего на Магона Третьего… А в той вон беседке во времена Хродгара Красавчика барон Боклю застал с любовником свою ветреную супругу и зарубил обоих одним ударом, на каменной скамье до сих пор видна щербина от меча. Кое-кто уверяет, что призраки влюбленных до сих пор появляются в Календы Фиона, но я сама не видела…

Сварог старательно вертел головой, занятый своими мыслями.

– Обычно Делия в это время гуляла в сосновой роще, – тихо сказала графиня, когда они вышли к фонтану. – Эта поступает точно так же…

Все встречавшиеся им дружески раскланивались с графиней, удостаивая Сварога лишь мимолетными взглядами, – но это, конечно же, не означало, что о его появлении не станут судачить. Более того – весть о его прибытии непременно попадет в газеты. Знать бы только, кто равнодушно пробежит взглядом колонку «Сегодня в наш город…», а кто…