Летающие острова

Но сам он в такое верил плохо. И больше всего ему не понравилось, что первая же встреча с обитателями Хелльстада обернулась откровенной клоунадой. Такое не бывает без причины в местах, подобных Хелльстаду. Со змеей обстояло совсем иначе, она была страшная, но тупая, а эти рожи, несмотря на шутовское обличье, вовсе не выглядели примитивами…

Клубок вопросительно колыхнулся. И Сварог сказал:

– Вперед.

Клубок вел их среди скал весьма заботливо, с человеческим прямо-таки разумением выбирая легкую для коней дорогу и задавая приемлемый темп. Смешно, но на это время клубок и стал командиром, потому что самому Сварогу никак не подворачивалось оказии покомандовать – вокруг было тихо и спокойно, и ничто живое больше не нарушало девственной чистоты небес своим внезапным появлением, и не попадалось более никаких монстров, и окружающую тишину никак не тянуло называть гнетущей. Самая обыкновенная тишина. Это покойное благолепие Сварога и раздражало больше всего, он никогда еще не был в столь дурацком положении – радоваться, что нет драки, что его люди целы и невредимы, и в то же время понемногу стервенеть от мирной тишины…

Он даже оживился, когда, обогнув скалу, все увидели впереди, на равнине, что-то сверкнувшее металлическим блеском в лучах уже кренившегося к горизонту солнца, нечто протяженное, показавшееся бесконечным. Узкая сверкающая полоса пересекала равнину чуть наискосок, появляясь из-за горизонта и уходя за горизонт. Сварог долго смотрел на нее в подзорную трубу, перебирая сравнения и ассоциации. Озарение, как ему и полагалось, полыхнуло словно бы из ниоткуда. Только что его не было – и вот оно, в голове, и удивляешься, как раньше до этого не додумался.

– Рельсы в Хелльстаде? – проворчал Сварог себе под нос. – Более чем оригинально…

Но это и в самом деле больше всего напоминало новехонький рельс, словно вчера проложенный, дабы подгадать к их визиту.

Остальные молчали. Он понял, в чем дело. Спросил:

– Кто-нибудь в жизни видел рельсы? Что, не узнаете? Вы же в подземелье, по-моему, насмотрелись вдосыт…

– Но их же должно быть четыре, – пожал плечами Леверлин. – Или в крайнем случае два…

– Я вам открою страшную тайну, – сердито сказал Сварог. – Иногда достаточно всего-навсего одного. Поезд удержится. Только не спрашивайте меня, почему – я сам плохо представляю… – Он ошеломленно помолчал. – Есть в Хелльстаде какое-нибудь государство?

– Что? – Леверлин смотрел непонимающе. – Да не должно здесь быть никакого государства, откуда ему взяться…

– Так все-таки – «нет»? Или – «не должно быть»?

– Послушай, сам я здесь не бывал. Из всего сумбура, что нагородили вернувшиеся отсюда, удалось извлечь немного полезного, и никто еще не составил мало-мальски пригодного путеводителя… но про государство не может быть и речи. Даже государство чернокнижников, магов, нечистой силы… Здесь только чудища и опасности. Да, кое-кто говорит о хелльстадском короле, но это еще не означает государства, согласись…

– Согласен, – сказал Сварог. – Но перед нами несомненный рельс. Рельсы —пути сообщения – государство…

– Если только это рельс, – сказала Мара.

– Чертовски похож, – сказал Сварог.

– Смотри, вон там!

С той стороны, куда она показывала, появился движущийся предмет, он словно парил над рельсом, мчался слева направо с приличной, но не столь уж безумной скоростью. Сварог торопливо вперился в подзорную трубу. Прямоугольная платформа, окрашенная ярко, весело – лимонно-желтый с синими разводами вроде павлиньих перьев и белыми узорами. Там была еще надпись, несомненная надпись светло-малиновыми буквами, но прочитать ее на таком расстоянии не удалось даже в Сварогову сильную трубу. Целеустремленно, с постоянной скоростью, совершенно бесшумно, огражденная высокими синими перилами платформа пронеслась к горизонту, за каковым и сгинула во всей своей загадочности. Загадка? Сварог вспомнил заброшенное метро под Равеной, где за пять тысяч лет не вылетел ни один мозаичный камешек, не отлетела и чешуйка краски, не проржавел и крохотный болтик, даже пыли с паутиной не прибавилось. Поспешные версии, как известно, вещь рискованная, но почему бы и на поверхности земли древней технике не сохраниться столь же идеально? Стоит воспользоваться тестом Оккама и допустить, что это осталось с прежних времен, – и получаешь простую, вполне пригодную гипотезу, не требующую нагромождения допущений и оговорок…

Он посмотрел на клубок. Тот шевельнулся и покатил вниз по склону – гораздо медленнее, чем катился бы обычный шарик. Сварог пустил коня следом. Клубок свернул, покатился параллельно рельсу, уардах в пяти от него. Бесшумная, как призрак, платформа обогнала кавалькаду, всхрапнули кони, Сварог невольно вздрогнул от неожиданности, успел рассмотреть, что выглядит она, как новенькая, точная копия первой, а вот надписи на борту разобрать не успел, платформа выжимала лиг сто в час.