Летящая на пламя

— Я делал это не по своей воле, — снова простонал Шеридан и упал на колени. Из его груди вырвался страшный хриплый звук, похожий на рыдание, и он начал неистово вытирать свои окровавленные руки об одежду. Один из арабов вышел вперед и, дотронувшись до руки Шеридана, негромко заговорил с ним.

Шеридан молниеносно вскочил на ноги и схватил пистолет, но он был не заряжен. Тогда Шеридан замахнулся, намереваясь раскроить пирату голову тяжелым оружием. Но араб легко увернулся, а его соплеменники плотным кольцом окружили Шеридана, который оказывал им отчаянное сопротивление, будучи совершенно безоружным. Олимпия закричала, в ужасе ожидая, что Шеридан сейчас упадет окровавленный, зарубленный кривыми саблями. Но арабы не обнажили свои клинки, оставив их в усыпанных драгоценными камнями ножнах. Используя свое превосходство в численности и силе, они в конце концов скрутили руки Шеридану. Он закрыл глаза и откинул голову, тяжело дыша.

— Ты — принцесса, — неожиданно сказал араб, который первым вышел для переговоров с Шериданом.

Олимпия вздрогнула от изумления и повернулась к нему. Она никак не ожидала, что этот человек заговорит по-английски. Облизав от волнения губы, девушка промолчала, решив не отвечать пирату.

— Это мой корабль, — продолжал араб и широко ухмыльнулся, так что блеснули золотые коронки на его зубах. Взгляд его карих глаз, обрамленных густыми черными ресницами, был нежно-бархатистым, как у женщины, но опаленное солнцем лицо выглядело старым и морщинистым. Араб кивнул в сторону Шеридана: — Он заявил, что везет тебя в подарок султану Махмуду. Это правда?

Олимпия не знала, что ответить. Она боялась взглянуть на Шеридана. Главарь пиратов терпеливо ждал.

— Английский корабль. И сам этот человек — англичанин, — наконец снова заговорил араб. — Сначала я не поверил ему. Но на нем тескери, и он говорит на языке Аллаха, как один из наших собратьев. Он сражается словно вихрь и в то же время поворачивается спиной к своим врагам, чтобы вести спор с женщиной. Все это слишком загадочно, а я не люблю загадок. — Араб тронул длинным указательным пальцем подбородок Олимпии и поднял ее лицо. — Я хочу услышать твой ответ.

Олимпия отвернулась. Шеридан снова что-то произнес по-арабски, Его слова, похоже, заинтересовали главаря. Они обменялись несколькими фразами, и Шеридан оттолкнул от себя пиратов, державших его за плечи. Главарь рассмеялся.

— Давай продолжим беседу на твоем языке, мой друг. Наша возлюбленная сестра должна слышать, что ты хочешь продать ее в наложницы султану. Я по опыту знаю, что английские леди не считают это для себя большой честью.

— Кого интересуют мнения женщины? — отрезал Шеридан. — Отвези нас к султану, и ты получишь от него вознаграждение.

— Возможно, это и так. — Араб сплюнул, отвернувшись в сторону. — Только чем может султан вознаградить меня? Великий Махмуд не имеет здесь, на нашей земле, почти никакого влияния. Этот корабль нужен нам для джихада, священной войны с неверными. Мы должны очистить нашу землю и наши воды от скверны, а не искать милости какого-то турка.

— Убей этих англичан, и тут же явятся другие, чтобы сровнять с землей твой город и перестрелять вас всех до единого из орудий своих военных кораблей, — сказал Шеридан.

Пират надменно вскинул голову.

— Англичане — ничтожные песчинки в пустыне!

— Но зато у них больше пушек, — мрачно заявил Шеридан. — У них нет чести. Их корабли бросят якорь вдали от берега, чтобы твои одномачтовые суденышки не смогли добраться до них, и обрушат огненный шквал на город. За одного убитого тобой английского моряка они уничтожат десять ваших женщин и детей. А затем они высадятся на берег и убьют остальных. Город Аден исчезнет с лица земли. Он превратится в пепел. Я это знаю, — на скулах Шеридана заходили желваки, — потому что сам участвовал в подобных карательных акциях.

Пират долго и пристально смотрел на Шеридана. Затем его взгляд скользнул по телам, распростертым по палубе. Шеридан заколол семерых арабов, и еще одного застрелила Олимпия. Главарь неожиданно улыбнулся.

— Хочешь вступить в наши ряды? — спросил он вкрадчиво. — Ты хороший воин. Мы будем поставлять тебе противников, чтобы ты мог упиваться их кровью.

— Я не хочу крови, — твердо сказал Шеридан и сжал зубы. Араб громко засмеялся.

— Длань Аллаха коснулась тебя, о беспощадный истребитель женщин и детей. Я буду называть тебя Иль-Магнуун, то есть Бесноватый, который сражается, словно десять дьяволов, а затем вдруг поворачивается спиной к своим врагам для того, чтобы молить о чем-то одну-единственную женщину так, будто перед ним целый гарем. — И главарь пренебрежительно махнул в сторону Олимпии унизанной перстнями рукой, а затем искоса взглянул на Шеридана. — Почему ты так поступил?

Шеридан ответил ему холодным взглядом, не проронив ни слова.

— Почему ты повернулся к нам спиной? — настойчиво повторил пират. — Неужели мы для тебя, о воин, слишком ничтожные и слабые противники? И ты можешь с нами покончить одним ударом своей шпаги?

— Нет.