Летний детектив для отличного отдыха [сборник]

Никто не спит, подумал Плетнев. Вся деревня стоит на ушах. А бедный мальчик спит. Должно быть, железные нервы.

…Или принимает на ночь французское снотворное?..

– Где у вас аптечка?

– Туда нельзя, там доказательства! Я как утром встала, как увидела, так у меня сердце и разорвалось!

– Нужно все же принести валокордин.

И решительная Нэлли поднялась на крыльцо.

– На кухне справа! Там шкафчик такой, в выдвижном ящике! – крикнула ей дочь Регина, которая не особенно стремилась спасать разорванное материнское сердце. Она сидела на лавочке, сильно наклонившись вперед и уткнув локти в колени как-то по-мужски, и из-за ее цветастого халата поза выглядела диковато.

– Господи, ну что же делать, – причитала Тереза Васильевна, обмахиваясь пятерней. – Надо в отделение, и заставить их, чтобы приняли заявление, обязательно! Хотя кто станет искать! Особенно здесь, боже мой! Нелечка, спасибо тебе!

Тереза Васильевна залпом опрокинула стаканчик и подышала открытым ртом.

– Ничего не оставили, – пожаловалась она. – Ничегошеньки. Одних колец… Ну, все, какие были! И серьги жемчужные! Я должна позвонить в Газпром! Мне помогут, я должна…

– Тереза Васильевна, – Нэлли присела рядом с ней, убрав с лавочки стаканчик. – У нас же тут никогда ничего не воровали! Да вы знаете прекрасно. Мы и двери никогда не запираем, ни днем, ни ночью. Только моя мама время от времени, от медведей.

– Знаете, Нелечка, ваша мама…

– Наверное, вы просто куда-то переложили ваши ценности? – быстро перебила ее Нэлли. – И забыли? Может такое быть?

– Я все же не ваша мама! – ядовито ответила Тереза Васильевна. – У меня мозги пока еще на месте, я в Газпроме работаю! Ничего я никуда не перекладывала, а все у меня всегда в одном месте собрано!

– Сто раз я тебе говорила. – Дочь потерла лицо и сорвала с головы бейсболку с косынкой. Плетнев проводил глазами диковинную надпись на английском языке. – Не таскай ты ничего в деревню! Зачем тебе здесь жемчужные серьги?! Нет, тащит и тащит!

– Ну, как же? А если меня на работу вызовут?

– Один раз без серег сходила бы!

– Регина, прекрати сейчас же! Прекрати! Иуды проклятые, все украли! Надо же, у беззащитных женщин воровать!

– Да не причитай ты! Теперь не воротишь. Все. Пропало.

– Как не воротишь? – вдруг перепугалась Тереза Васильевна и встала с лавочки. – Ты думаешь, вправду искать не будут?!

– Щас! Будут они тебе искать! Они вон никак не найдут, кто дядь Колю укокошил! А тут еще серьги твои!..

– И кольца, – словно в забытьи бормотала Тереза Васильевна, – и цепочка с кулоном, и еще… боже мой, боже мой…

Плетнев вздохнул и посмотрел по сторонам.

Цветы цвели, солнце светило, пчелы гудели.

Хорошо в деревне летом.

Он закинул голову и взглянул еще на небо в прорезях густых яблоневых веток. И засмотрелся.

Небо было высокое, светлое, знойное. Облака, сливочные, взбитые, какие бывают только в июле, висели неподвижно. И вдруг захотелось ему на речку – он же еще ни разу не был на речке! – и мороженого. Самого обыкновенного мороженого в вафельном стаканчике.

Его французский доктор насторожился где-то у себя в Сент-Моррице.

– А может, Любка взяла? – раздался вдруг ясный голос, и Плетнев очнулся. – Я к ней вчера заходила, так ее дома не было! Она мне потом на улице попалась, как раз от вас шла! Небось она и взяла!..

Возле калитки, привалившись к ней одним плечом, стояла фигуристая девица Женька и с ладошки ела красную смородину.

Газпромовские дамы переглянулись. Нэлли Лордкипанидзе и Алексей Плетнев тоже посмотрели друг на друга.

– А что? – продолжала Женька. – Говорили же, что она чего-то там таскает! Может, и у вас утащила?

Тереза Васильевна взялась пальцами за виски. Оттопыренные мизинцы дрожали.

Одна актриса так делала в кино, когда хотела продемонстрировать, как она поражена и убита.

– Господи… мне это и в голову не пришло… ну, конечно! Конечно, она у нас вчера была!

– Была! – хищно подтвердила Регина, и Плетневу показалось, что зубы у нее щелкнули. – И валандалась полвечера!

– А я после ее ухода ничего не проверила! Нет, совершенно точно, я ничего не проверила. Я же… я привыкла доверять людям, я же работаю с порядочными людьми!

– В Газпроме? – не удержался Плетнев.

– Мама, это нужно проверить.

– Да что там проверять, я уверена… Больше некому… У нас никого не бывает… Конечно, конечно, это она, голытьба деревенская…

– Тереза Васильевна, – сказала Нэлли очень серьезно. – Не делайте поспешных выводов. Люба работает у нас много лет, и никогда ничего не пропадало.

«Газпром» махнула рукой.

– Да у вас и пропадет, вы не заметите! Нет, нет, точно она! Нужно писать на нее заявление, это Любка!

– Прежде чем писать любые заявления, необходимо получить более или менее точную информацию, а никакой такой информацией вы не располагаете, – начал Плетнев, но продолжить ему не дали, несмотря на то что он виртуозно умел вести переговоры.

– Не ваше дело! Что вам-то надо, что вы вмешиваетесь?! Вмешивается он! У нас беда, а вы тут стоите! – закричали мать и дочь хором, и Плетнев испугался.