Летные дневники. часть 2

Но по некоторым причинам план не удался, и по команде диспетчера мы с 900 м ушли на второй круг, допустив ошибку. Сначала я дал команду убрать закрылки до 28 на скорости 270, что допустимо. Но по РЛЭ сначала надо убрать шасси. Я подумал и убрал их, а потом и закрылки. Выполнил круг и сел как обычно.

Но к этому не придрались.

Криминал оказался в том, что, убирал закрылки в крене. И еще что-то по скоростям. В крене на «Ту», в отличие от Ил-18, убирать можно. А начальник расшифровки новый, этого не знал. Ну, а по скоростям — я потом опросил экипаж, и никто ничего не заметил. Устали?

Юра, молодец, уговорил пленку мою спрятать под сукно: мол, один талон у человека, да и устал он, жена что-то рассказывала; да ты сам летчик бывший, понимаешь, войди в положение… и т. п. Уговорил. Ну, спасибо.

Но выводы делаю. Нарушил РЛЭ — раз. Не заметил того, что заметила расшифровка, — два. Надо отработать уход на второй круг — три. (У нас шесть вариантов ухода в зависимости от различных факторов, и везде разные скорости).

И четвертое: начинаю спекулировать единственным талоном. Вот меня уже и пожалели.

Надя молодец. Разговор был при ней. Она сказала только: Вася, да успокойся, плюнь, не бери в голову. И правда, я плюнул и забыл. Было — было. Вызовут — выпорют. И все.

Да мне день отдыха на даче дороже переживаний, что меня выпорют.

Но, «Чикалов!» Не давай себе спуску! Низьзя!

Вчера в Чите гонял тангаж на глиссаде, допустил уменьшение скорости на 10 км/час — в штиль. Записал умеренную болтанку. Но — нарушаю. Чувствую, реакция не та. Перестал обращать внимание на мелочи. Грязь. Правда, посадки удаются.

Выруливая на полосу, забыли запросить разрешение у старта. Опомнился перед самой полосой.

Столько забот у командира: не забыть, предусмотреть, потревожиться, решить, исправить, проконтролировать, нажать, уговорить… Ну и притереть же машину…

Сложная работа; ну да сам выбирал. В войну тоже было тяжело, а дело делали. Так что надо продержаться до середины сентября, полтора месяца. И повнимательнее. А там — отпуск.

Черт возьми. Летчики-испытатели, представители МАПа, сам Туполев, наконец, — все в голос твердят нам: да что вы так боитесь этих расшифровок? Вы — пилоты, мы вам даем инструмент — работайте свободно, раскованно; а ваш ё… министр вас задолбал заэкономился, загнал на черт-те какие эшелоны, что уже падаете, за каждую шероховатость стружку снимает, до эталона доводит. Разве на нервах сделаешь эталон?

На что мы им отвечаем: Э…! И еще раз: э…!

Так что же — нас уже так задолбали, что и в жизни ничего хорошего нет? Ерунда. Работа красивая, и сегодня, взлетев в Чите, наблюдая, как земля тонет в утренней дымке, а самолет, пробивая многочисленные разноцветные слои облаков, скользит над верхней кромкой, отбрасывая на нее тень в радужном кольце, — вот глядя на эту красоту, я и подумал: нет, шалишь, это тебе не в офисе клерком сидеть. Тут истинная красота. Тут природа, машина и человек, и ничего лишнего нет. Надо только здраво относиться к мелочам жизни. Главное — дело у нас красивое.

Вот только уставать я стал от него.

12.08. Слетал в Сочи, поплавал в море. Короткий отдых, но помогает. Дали пару выходных — обшил два фронтона на даче. Устал физически, но отдохнул душой. Ничего, курочка по зернышку скребет…

Вчера слетал в Краснодар. Жара… Удались посадки в жару на короткие полосы. Задавался целью: посадка точно у знаков с целью экономии тормозов. Горячая бетонка держит, не дает садиться машине, а выражается это в неадекватной реакции самолета на определенную порцию руля. Приходится досаживать чуть от себя.

Три посадки мне удались вполне. Но чтобы сесть у знаков, приходится нарушать: прижимать под глиссаду на полторы-две точки по ПКП. Торец проходишь на 5 м ниже, выравниваешь ниже и придерживаешь посильнее у самой земли. Если все совпадет и унюхаешь высоту конца выравнивания, то затаивай дыхание и жди самой мягкой посадки.

В Куйбышеве на днях пришлось досаживать силой и грубовато. Взмыла чуть: не учел, что полоса держит.

В Краснодаре 33 жары и комары. Сетку я заделал хорошо, но в камере после ремонта воняло краской, духота, и пришлось спать с открытой дверью в коридор. Налетавший ветерок обдувал наши мокрые тела, и так мы перемучились ночь, едва поспав час перед утром, искусанные налетевшими из коридора комарами и мухами.

С утра я ушел на Кубань и там отдохнул от ночной жары в прохладной чистой воде и подремал немного под южным солнцем — вот предполетный отдых.

На обратном пути от Омска стало засасывать, и я бессовестно дремал, краем глаза изредка поглядывая на приборы. От Новосибирска до Кемерова (220 км) провалился на 15 минут в мертвый сон. Ноги ревели, и я едва дождался снижения. Валера зашел хорошо, все было отлично, и вдруг с высоты 100 м машина пошла вправо; хорошо, что я всегда начеку: еле успел выхватить и исправить курс, отдал опять, и он сел без замечаний.

Что такое у него с курсом на прямой? Ведь накажет судьба. Вот такие отклонения наша машина не прощает.