Лето. Часть 1 [СИ]

Идти, кстати, оказалось совсем недалеко. Едва свернули за угол, как пчёл деловито ухватился за кончик мотка и с натужным жужжанием потащил его куда-то вверх. Ухоронившись в тени уцелевшей арки, в которой глаз так и дорисовывал то ли горгулью, то ли статую измождённого постами святого, Стэн задрав голову следил, как заранее завязанные на шершавой верёвке узлы плавно уплывали в темноту неба. А сам он аккуратно снимал и расправлял петли, чтоб ни за что не зацепилось, да и Вжику легче будет.

На короткий миг верёвка замерла, да и едва слышное басовитое жужжанье сверху прекратилось. Затем узелки из ладони парня ещё немного поплыли вверх, и всё окончательно затихло. Миг-другой парень старательно прислушивался и даже присматривался, затем по тающей в ночном небе тропочке мелькнула полосатая тень. То Вжик со сноровкой опытного лазутчика семенил по проложенному пути головёнкой вниз, бесшумно и ловко перебирая лапками, и лишь иногда взблёскивая в лунном свете прижатыми к спинке крылышками.

Стэн непритворно улыбнулся ему и сначала осторожно, а затем уже всем весом проверил надёжность предложенного пути.

"Нет, но каков молодчина!" - восхитился он, когда тонкая шерстяная верёвка ничуть не подумала проседать вниз или отвязываться от чего бы там ни было наверху. Опытному парню (а к таковым Стэн без ложной скромности относил и себя) хватаясь за узлы, теперь ничего не стоило взобраться наверх. Хех, мыслящие плоско

, в двух измерениях на поверхности, всегда проигрывают умеющим рассуждать объёмно...

Закинув ногу (и частично свой вес) на каменный парапет, он несколько ударов сердца прислушивался к раскинувшемуся вокруг лунному безмолвию. Присматривался и даже принюхивался к тёмному провалу сбоку с уходящей в него верёвкой. И лишь скользнув бесшумной тенью чуть дальше, позволил себе самую малость расслабиться и даже неслышно выдохнуть.

А неплохо устроились жрецы! Стэн только сейчас размял горевшие пальцы, и проделавший повторный путь наверх гораздо комфортнее Вжик на его плече, из солидарности тоже разгладил и причесал свои усики. Отсюда, с укрытого в густой тени крохотного балкончика, отлично просматривалась почти половина города, а уж площадь с опустевшим ныне постаментом и вовсе виднелась как на ладони. Так и представлялось, как набирающийся сил перед работой сановный жрец рассматривал весело и беспечно бурлящую в ожидании проповеди толпу и размышлял - как бы сегодня половчее обуть этих простаков да раскрутить их делать пожертвования щедрее?

"Те же вампиры и есть, только духовные", - мысленно сплюнул парень и перевёл взгляд на тёмный проход внутрь. Похоже, балкончик выходил на галерею второго этажа, тянувшуюся вдоль стен. Однако верёвка оказалась закреплена вовсе не за каменные перила с великолепно сохранившейся резьбой - Вжик с присущим ему своеобразным юмором привязал её к грозно воздетой вверх руке здоровенной статуи какого-то божества внизу. Впрочем, узел на запястье выглядел чуть ли не детским, со специфически торчащим сбоку бантиком, да и как-то уж очень всё это напоминало сценку с какой-нибудь напыщенной картины. Дескать, рука божественная спасла Пустынного Лиса! У-у-у, трепещите все нафиг, блин.

Стэн прислушался к себе, но привкуса во рту дешёвого мыла всё ж не обнаружил. Ладно, будем надеяться что маленький конфуз этот так и останется неизвестным, а то позора потом не оберёшься, засмеют...

То не ветерок заблудший скользнул вдоль перил галереи, и даже не отблеск лунной тени перетёк бесшумно, чтоб тотчас и остаться забытым... Стэн хоть и осмотрел внимательно обстановку гланой залы храма, особое внимание уделяя тёмным углам и проходам, но вот главное "украшение" всё так же упрямо обходил взглядом.

Если на свете и существует нечто одновременно прекрасное и омерзительное, то вот эта исполинская статуя как раз ею и была. Самое что поганое, даже краем глаза различалась какая-то непонятная целесообразность, правильность казалось бы несуразного существа. Верхняя половина, от взметнувшейся гривы роскошных чёрных волос и указующей куда-то в вечность руки, вместе с изумительной красоты женскими плечами и хм, не будем присматриваться, женскими же прелестями, чуть ниже чем пониже тонкой талии вдруг переходила в отвратительное паучье тело. Словно присевшее на всех конечностях, то ли отдохнуть то ли как раз наоборот прыгнуть.

По привычке Стэн перечёл длинные, заканчивающиеся внушительными когтями суставчатые лапы - ну да, так и есть, восемь. Иллюзорности статуе добавлял красивый фиолетовый отблеск паучьего панциря, и если б он был из металла, то это вполне мог бы оказаться и легендарный мифрил, о котором шептались и втайне вожделели кузнецы. Впрочем, от мысли поковырять это копьём или кинжалом парень всё же отказался. Кто её знает, уж слишком живой казалась эта великолепно сделанная неведомыми мастерами статуя, лучше воздержаться.