Лето кончится не скоро

— А все-таки удивительно, что никто нам тут не встречается, — шепотом сказал однажды Шурка Женьке. — Прямо заколдованность какая-то.

— Ну конечно, заколдованность, — отозвалась она.

— Дело в том, что мы знаем проходы, — объяснил Кустик. — Если идти прямо с улицы, ты тут и пьяниц можешь увидеть, и бабок с козами, и шпану всякую. И не будет никакой тишины. Но мы-то ведь идем всегда через наш проход.

И в самом деле, компания проникала на пустыри особым путем. Недалеко от речки Саженки была насыпь, ведущая к мосту. Склоны ее заросли ольховником. Там, в кустах, пряталась идущая под насыпью труба. Диаметром чуть меньше метра. По ней, пыльной и гулкой, нужно было пробираться на четвереньках. Но зато, как проберешься, сразу попадаешь в сказочную завороженность и зеленую тишину…

Платон был самый трезвомыслящий из всех.

— Тут дело, наверно, не в волшебстве, а в нашем собственном настроении, — говорил он. — Что хотим, то и видим. Это называется самовнушение.

С ним больше других спорил Ник. Вообще-то он был ничуть не скандальный, но здесь распалялся:

— Разве так бывает?! Вот ты сидишь в кино и смотришь дурацкую картину «Красная маска», а хочется тебе увидеть что-нибудь хорошее, например «Остров сокровищ», — ну и что? Можешь ты его увидеть, если у тебя самовнушение?

— Тут другое дело… — неуверенно защищался Платон.

— Вот про это и говорят, что другое! — припирал его к стенке Ник. — На Буграх другие условия!

— Ну ладно, ладно. Пусть другие… если тебе так хочется.

— При чем тут «тебе хочется»? Это все знают! А скажи, почему не видно самолетов, когда летят над Буграми?

— Атмосферное явление…

Вмешивалась Тина. Она всегда защищала Ника.

— А сизые призраки? Тоже атмосферное явление?

— Да кто их видел-то, этих призраков? — возмущался Платон.

Шурке было, конечно, интересно: что за призраки?

— Да чушь! — отмахнулся Платон. — Когда расширяли заводскую территорию, завалили землей старое кладбище. Склепы засыпали и даже часовню. Ну вот, от бабок и пошли слухи, что мертвецы вылазят и бродят…

— И говорят, что под землей можно пробраться к этим склепам, — шепнула Шурке Женька.

Кустик услышал. И обрадовался:

— Вот там-то тебя эти призраки хвать за косы!

— А вы туда не добирались? — вроде бы без особого интереса спросил Шурка.

Кустик помотал кудлатой головой.

— Не-а, до кладбища далеко. А вообще-то и тут хватает всяких подземных пустот. Есть старинные, со стенами из толстого кирпича. С замурованными дверями…

— А восьмиугольных дверей там нет? — Это у Шурки само собой выскочило. На него посмотрели с интересом.

— А зачем тебе восьмиугольные двери? — спросила Тина. Шурке показалось, что хитровато, со значением.

— Ну… так. — Шурка сделал равнодушное лицо. — В какой-то книжке читал, в фантастической, что у таких дверей особые свойства. Можно через них куда-нибудь попасть. В антимир…

— Нет такой фантастической книжки, — ревниво сказал Кустик. Он считал себя знатоком фантастики.

— Будто ты все на свете знаешь!.. Я давно читал, не помню названия.

Остальные слушали молча. Может быть, ничего такого не было в их молчании. Но Шурке почудилось легкое отчуждение: «Почему ты от нас что-то скрываешь?»

Чтобы выкрутиться, Шурка бодро «вспомнил»:

— Ой, Куст! Я же у бабы Дуси заклинание узнал! Наговор такой от щекотки! Она говорит, что надежность железная. Хочешь?

— Еще бы!

— Надо, когда ты будешь один, три раза повернуться на левой пятке вокруг себя и сказать:

Ух-ух, пух-пух,Улетай нечистый дух.Не боюся я щекоткиНи одной руки, ни двух.

А потом целый час ни с кем не разговаривать. И после этого пускай тебя щекочет хоть целая стая бандерлогов…

— Предрассудки, — сказал Платон.

Кустик хихикнул. Кажется, он поверил.

— Не надо, Кустичек, — жалобно попросила Тина. — Как же мы тогда будем тебя воспитывать? Ты же станешь совсем нестерпимый.

Кустик показал ей язык.

Паровозику дали щенячье имя Кузя. И решили навещать его каждый день. Очень уж славное оказалось тут место.

Недалеко от Кузи, под свалкой треснувших и заросших татарником бетонных плит, обнажился лаз под землю. Решили его исследовать. Взяли фонарики. Сперва ползли на четвереньках, потом стало просторнее. Пошли пригнувшись. Лучи метались по кирпичной кладке. Девчонки повизгивали: что-то сыпалось за шиворот.

Но никаких открытий не случилось. Подземный коридор уперся в глухо замурованную арку.

— Не пробиться, — вздохнул Шурка.

А Кустик — он тут как тут. Зашептал громко и весело:

— Да и незачем! Эта дверь, она ведь не восьмиугольная…

Почему-то все неловко промолчали. (А Женька — с сочувствием.) Потом Женька слегка хлопнула Кустика по кудлатому затылку:

— Давно тебя не воспитывали…

Шурке стало не по себе. Отвертка отяжелела в кармане.

Кустик отскочил от Женьки.

— А вот фиг тебе! Я Шуркиным заклинанием себя защищу! До сих пор я не мог для колдовства на ноге крутнуться, левая пятка болела, в ней заноза. А теперь уже не болит…