Лето у моря

— Согласна с тобой полностью, — вдруг произнесла молчавшая все это время Бланш, — это как искра: если не вспыхнет сразу, то потом уже точно ничего не возгорится. Не стоит и пытаться.

— О, женщины! — воскликнул отец. — Неужели не оставите парню ни малейшего шанса?

— Тони, я не хочу вас ни обманывать, ни мучить в дальнейшем, — мягко сказала кузина, — но я никогда не смогу полюбить вас.

— Я все понимаю, синьорина, я все понимаю, — Тони поднялся, наконец, с колен, — и все прекрасно вижу. Жаль только, что все вокруг остаются слепыми!

— Эй, парень, ты о чем? — удивленно спросил отец.

Кузина встала со стула:

— Тони, пожалуйста, не надо…

И тут терпение у него лопнуло.

— Синьор Марино, я прошу вас покинуть наш дом, — сказал он, поднимаясь, — по-моему, все уже сказано.

— Вы так думаете? — скривился Тони в усмешке. — Мне кажется, я должен кое-что рассказать этим милым людям, кое-что, о чем они и не догадываются. А я все сразу понял, синьор, и готов поспорить, стоит мне продолжить…

— Убирайся! — вскричал он. — Никому не интересны твои грязные домыслы!

— Да что происходит? — вмешался отец. — Объясните мне оба!

— Дядя, не стоит так нервничать, все в порядке, — кузина подошла ближе. — Тони уже уходит. Так ведь, Тони?

— Ваше слово — закон для меня, синьорина, — Марино отвесил ей поклон. — Но, поверьте, вы заслуживаете лучшего! И на месте этого… — он запнулся, — вы понимаете, о ком я говорю, я вел бы себя иначе. Я ухожу, но знайте, что всегда можете на меня рассчитывать. Я убью каждого, кто обидит вас! Прощайте.

Марино стремительно вышел из столовой. Кузина, закусив губу, смотрела только на него. Глаза ее были полны слез.

— Детка, да что с тобой? — с тревогой спросил отец. — Немедленно объясните мне, о чем толковал этот парень!

Он вновь почувствовал себя трусливым подонком, но не мог, просто не мог заставить себя открыть рот и выложить отцу и Бланш всю правду о них.

— Милая, не хочешь поговорить со мной? — негромко спросила у нее Бланш. Кузина покачала головой и села на свое место.

— Ничего не понимаю, — сердито пробурчал отец. — Но раз вы не хотите ничего мне рассказывать, то давайте пить чай!

— Выйду в сад, — вдруг сказала кузина, — глотну воздуха.

— Накинь что-нибудь, дождь еще капает, — сказала ей Бланш. Она кивнула и встала из-за стола.

— И я выйду, — заявил он и решительно последовал за нею.

Глава тринадцатая

Он нашел ее у клумбы с розами, за углом коттеджа.

— Как ты? — с деланно веселым видом спросил он. — Голова прошла?

Она вздрогнула и обернулась:

— Мне уже лучше, спасибо.

— Я насчет вчерашнего, — замялся он. — Как-то некрасиво вышло, прости, пожалуйста.

— Как тебе визит Тони? — она не обратила внимания на его извинения.

— Отвратительно. Еще раз увижу его рядом с тобой — убью! — он неуклюже попытался пошутить.

— Может, мне стоило принять его предложение? — как будто у себя самой спросила она, даже не глядя в его сторону.

Это разозлило его.

— Ты с ума сошла? Нарочно так говоришь, да? Хочешь, чтобы я ревновал? Да я и так ревную, черт возьми! А этот подлец чуть не раскрыл нашу тайну…

— Лето кончается, — казалось, она его не слышала, — уже прямо пахнет осенью, чувствуешь?

Он пожал плечами.

— Я сказала, что лето кончается. Неужели тебе нечего ответить? — дрогнувшим голосом спросила она, глядя на него в упор своими огромными глазами.

— Слушай, ну кончается, да и пусть себе кончается, — с беспокойством ответил он. — Что на тебя нашло? Ты здорова?

— Вполне! — крикнула она. — Здорова! Что тебе надо от меня?!

— Не кричи так, я вовсе не хотел тебя обидеть, — сказал он, озадаченный ее поведением, и протянул к ней руку. Она отскочила, словно ее ошпарили:

— Не трогай меня, пожалуйста! И вообще: оставь меня в покое и уходи в дом!

Он рассердился:

— Ты скажешь мне, в чем дело! — шагнул к ней и схватил ее за руки. Почувствовал, что ее бьет мелкая дрожь.

— Оставь меня, прошу… — прошептала она. Потрясенный, он отступил. Кузина закрыла лицо руками и неожиданно разрыдалась. Он стоял в полной растерянности, глядя на нее, не зная, что делать: с опаской и недоверием всегда относился он к женским слезам и до жути боялся их. Но тут плакала она… Волна нежности затопила его: он снова шагнул вперед и заключил ее в объятия:

— Ну что случилось? Скажи мне. Это все-таки из-за вчерашнего? Или из-за этого инструктора?

— Как же ты не понимаешь! — всхлипывала она, уткнувшись ему в грудь. — Как же мне объяснить тебе…

— Объяснить что? Просто скажи, я пойму!

Она подняла на него мокрое от дождя и слез лицо:

— Что будет с нами осенью? Долго ты еще намерен хранить нашу тайну? Ответь мне!

Он поежился, то ли от сырости, то ли от ее вопросов, но ничего не сказал.

— Молчишь? Я так и думала, — привычным жестом коснулась она его лица и быстрым шагом ушла в коттедж.

Он хотел было догнать ее, но остановил сам себя: а что он ей скажет? Она явно ждет от него четких ответов на свои вопросы.