Лето в пионерском галстуке

Юрка слушал. Ира задавала много вопросов, но он не успевал придумывать на них ответы, да и вообще сомневался, что нужно отвечать. Ира не столько ругала его, сколько пыталась воззвать к совести — и это у неё получалось в лучшем виде. До этого момента Юрка толком не осознавал, что натворил, сбежав из лагеря. Тогда, подталкиваемый одним лишь желанием оказаться как можно дальше от Володи, он думал только о себе и о своей обиде, а про остальное попросту забыл. Тогда всё казалось незначительным, неважным, главным была только его собственная боль. Сейчас же от одной только мысли о том, как чувствовал себя Володя, узнав, что его нет в лагере, у Юрки волосы на загривке начинали шевелиться. Володя искал его! Он спускался к реке и пытался дойти до ивы? Наверное, не смог добраться по суше — там ведь тропинки нет, да и брод искать нужно… Плавал к ней на лодке? И при всём этом Володя не пошёл сразу же докладывать воспитательнице. И Ира не пошла! А ведь такое халатное отношение к работе, потеря пионера — это мгновенное увольнение, если вообще не подсудное дело!

Что же он, Юрка, чуть не натворил?

— Почему вы Ольге Леонидовне не сообщили? — тихо спросил он, виновато понурив голову.

— Ещё немного и сообщили бы! Я уже собиралась идти в администрацию, но скажи спасибо Олежику за то, что он сразу доложил, что ты здесь, в зале. Ну и, конечно, Володя о тебе побеспокоился, попросил меня не говорить никому сразу. Если бы узнали, нам с ним по выговору, а тебя — вон из лагеря. Да и потом, — на несколько секунд она замялась, — ты же сохранил мой секрет…

Юрка кивнул и негромко сказал:

— Прости, Ир…

— Да что мне твоё «прости», Юр? Ты же видишь, я даже не злюсь. Но очень хочу, чтобы ты понимал всю серьезность своих поступков! Юра, ты уже взрослый, а ведешь себя как ребенок! Повзрослей наконец!

Юрку покоробили эти слова. Вот теперь и она говорит, что он ведёт себя как ребенок! А ещё час назад то же самое сказал ему Володя, слово в слово!

— Отвечай за свои поступки! Помни, что они не только для тебя могут иметь последствия!

— Хорошо, Ир, я постараюсь, — сказал Юрка виновато. Сказал неискренне, а скорее для того, чтобы Ира уже от него отвязалась и перестала читать нотации.

Она положила руку ему на плечо, сжала и уже ласковее продолжила:

— Я понимаю, что тебе очень нелегко после того, что произошло…

У Юрки всё внутри похолодело. О чём это она?

— Всё это очень неприятно и обидно, но, Юра, Володя ведь тоже не виноват, он не может по-другому…

— Ч-что? — запнулся Юрка.

— Я всё знаю, он рассказал мне, я понимаю.

«Рассказал? Разве такое возможно? Разве мог Володя вот так взять и выдать Ирине такое?»

— О… о чём ты? — спросил он дрожащим голосом.

— О Маше, конечно. О том, что Володя отдал ей твою конкурсную композицию. Я знаю, как много для тебя значит музыка, и помню, как ты переживал из-за неё. Но, Юра, это не повод творить такие глупости! А тем более это не даёт тебе права впутывать в эти проблемы окружающих людей!

Юрка выдохнул: Ира думала, что Юрка бесится из-за музыки и Маши, истинной причины она не знала!

— Прости меня, Ир. Правда прости, — теперь он говорил искренне и куда более просто. — Я действительно не подумал о последствиях, я… я дурак!

Она убрала руку с его плеча.

— Ты совсем не дурак, Юр. Тебе просто надо повзрослеть.

Юрка снова кивнул, не зная, что можно ответить. Иногда он совсем не понимал Иру. Она так часто его поддерживала и выгораживала, была с ним ласковой, несмотря на то, что он порой вёл себя далеко не самым лучшим образом…

— Ир… — Он решился просить то, что давно интересовало.

Она уже отвернулась, собираясь уйти, но вопросительно посмотрела на него через плечо.

— Почему отношения с Женей — секрет? Что тут такого?

Ира натянуто улыбнулась:

— А ты разве не знаешь? Весь лагерь, по-моему, в курсе.

— Нет, сплетни не слушаю.

— Ладно, скажу. Всё равно ведь узнаешь. Женя женат. Нет, он собирается развестись, но когда это будет… Не говори никому, ладно? Не хочу слухов. Ладно — узнают о нём, но если обо мне, что я чужую семью рушу… Дело житейское, но может выставить меня в очень невыгодном свете. Мы же в лагере, тут дети, мы все пропагандируем семейные ценности, и какой я им пример подам?

Юрка опешил от такой честности, но решил, что переварит эту информацию позже.

Ира вздохнула и напоследок сказала:

— Ладно, возвращайся на репетицию, а то скоро уже горн к ужину будет. Пообещай мне, что возьмешься за ум.

— Хорошо.

Уходя, она добавила:

— И перед Володей извинись.

В кинозал Юрка возвращался с твёрдым намерением сейчас же выдернуть Володю из репетиции и поговорить с ним. Прежде всего — действительно извиниться. Но, увидев, как худрук носится по сцене, потрясывая сценарием в руках, услышав его дрожащий от напряжения и усталости голос, Юрка понял, что сейчас — не время. Вспомнил слова, которые пару минут назад произнесла Ира, и решил вести себя как взрослый.