Лето в Зоммербю

Но потом палец её замер над папиным номером. Конечно, ей бы очень хотелось услышать его голос. И папа наверняка пожалел бы её, сказал бы что-то хорошее. Конечно, он сказал бы, пусть Анника хоть сейчас приезжает за ними. Но папа станет переживать, гораздо больше, чем до звонка, а переживать ему и так есть из-за чего.

Марта убрала телефон. Она почувствовала вдруг ещё одну вещь, из-за которой, кажется, лучше не звонить папе. А хотелось ли ей уезжать с Анникой? А Миккелю? Матсу? Как же всё сложно. Она снова вынула телефон, выбрала «СМС» и напечатала: «У нас тут всё нормально. Не волнуйся!» И сама удивилась, что получилось не враньё, а всего лишь полувраньё. Полуправда.

– Завтра надо обязательно найти где-нибудь вайфай, – сказала Марта, а Матс самостоятельно спрыгнул с забора.

– Завтра, может, я найду Шрёдерсона, – сказал он.

Глава 40

На ужин опять была картошка в мундире, без шкварок, но по крайней мере с яйцом. Настоящая «яичница по-крестьянски», хотя в кафе её дают только на завтрак.

– Спасибо, Миккель, – поблагодарила бабушка. – Так оно гораздо вкуснее!

Миккель почувствовал, что раздувается от удовольствия, как воздушный шар. Это он сделал так, что сегодня на ужин ели не просто надоевшую картошку с таком.

Но Матс был всё равно недоволен.

– Сто раз уже яичница по-крестьянски! – пробурчал он. – А мы не крестьяны! И кстати, тётя бабушка, её едят на завтрак! На ужин надо готовить другую еду!

Миккель втянул голову в плечи. Вдруг бабушка сейчас скажет что-нибудь неприятное, как только что у сарая?

Но она ответила совсем другое.

– Конечно, ты прав, баловник! – сказала она. – Только позавчера вы мне свалились как снег на голову, я гостей не ждала. Так что деваться тебе некуда, довольствуйся тем, что есть.

Матс замолчал и задумался. Вдруг он засмеялся так, что не мог остановиться, он давился хохотом и не сразу смог говорить.

– Снег на голову! Дождь на спину! Град на попу! – Матса всё ещё распирало от смеха.

И Миккель очень обрадовался, что Матс развеселился.

– Вот сплаваем завтра к Ханнесу, у него и купим продукты, – сказала бабушка. – Приготовим что-нибудь новенькое.

– Я завтра всё равно пойду собирать яйца, ба, – сказал Миккель. – Я же знаю, как это делается. Я их всегда найду.

– От хороших работников не откажусь, – ответила бабушка.

Вечер, естественно, прошёл точно так же, как два предыдущих: ведь тут на отшибе не было ни телевидения, ничего. Но малыши, дружно помыв посуду, тут же почистили зубы и без пререканий уползли на чердак.

Когда Марта поднялась вслед за ними, они уже легли на матрасы, и она опять со всех сторон подоткнула им одеяла, у неё это почти вошло в привычку. Матс ещё раз приподнялся обнять её за шею, уткнулся ей головой в плечо, но потом лёг на подушку и зачмокал, сунув в рот большой палец. Бедный маленький Матс! Как он будет спать без Шрёдерсона под мышкой?

Марта потянулась за тираннозавром, который завалился под кресло.

– Матси, смотри, Пятница хочет сегодня поспать с тобой! – сказала она, кладя динозаврика ему на грудь. – А то она боится одна. Вот и пришла к тебе.

– Пусть спит, – пробормотал Матс.

– А мне ещё почитай! – сказал Миккель. На вид он был такой же сонный, как Матс, но, наверное, вспомнил, что когда мама по вечерам бывала дома, она садилась к нему на кровать и перед сном читала. – Тогда я лучше засну. Ангел-засыпайка ещё не прилетел.

Марта кивнула.

– Хорошая мысль, Миккель, – сказала она. – Давай, тогда тебе приснится хорошее.

Нельзя же всё время заботиться только о Матсе, у которого был сегодня неудачный день. Миккель тоже ещё маленький. Она порылась в детских книжках на стеллаже в большой комнате и выбрала «Маленькую Бабу-Ягу». Не слишком ли страшно для Миккеля? Там видно будет.

«Жила-была когда-то Маленькая Баба-Яга, то есть ведьма, – прочитала Марта, и Миккель на матрасе затих, глядя в камышовую крышу над головой, – и было ей всего сто двадцать семь лет. Для настоящей Бабы-яги это, конечно, не возраст!»

– Не возраст, – пробормотал Миккель. – Но у нас бабушка не такая старая. И она не Баба-Яга, – больше он не выдержал и закрыл глаза.

– Конечно, только время от времени, – сказала Марта. – «Жила она в крохотной избушке, одиноко стоявшей в лесу».

С матраса Матса послышалось ровное глубокое дыхание: это означало, что он заснул. Он продолжал сосать палец, а Пятница всё так же лежала у него на груди, как Марта её положила. Он привыкнет к ней, подумала Марта. Тот, кто полюбил собаку в красной жилетке, сможет засыпать и с меховым тираннозавром рексом.