Летучий корабль

Если бы я спросил мнения сэра Энтони, он мог бы напомнить мне наши с ним беседы в Азкабане, когда он пытался втолковать мне, что я никогда не жил своей головой, и что ни один выбор, сделанный мной в жизни, не был по-настоящему моим. Я тогда был не очень склонен с ним согласиться, а вот теперь, кажется, понимаю, что он имел в виду. Просто теперь, когда у меня есть иной опыт, я знаю, какой груз ложится на плечи, когда ты делаешь свой собственный шаг, когда расплачиваешься не за то, как обходится с тобой безжалостная судьба, играющая тобой, как случайно упавшей в бурливый ручеек веткой, а за то, что ты совершенно осознанно сделал сам. Но пока я не стал Юэном Эвансом, подобные мысли были мне неведомы. Так что, если вдруг вы вздумаете пожалеть меня, пока я буду рассказывать о том, как я в итоге покинул пиратский остров, я скажу вам одно: не стоит. Не стоит жалеть человека, считающего себя мячиком, который игроки перебрасывают с одной половины поля на другую. И, к слову сказать, ведущего себя примерно так же.

Но, да простит меня Мерлин, хотя я все реже поминаю его, стараясь забыть о своей прошлой жизни, я не знаю, что мы могли сделать иначе, оставаясь на пиратском острове. Затеять свою игру? Это было бы неимоверно трудно, опасно, но… По крайней мере, было бы хотя бы понятно, за что в итоге расплачиваешься. Уже не так обидно. Опять же, из нас в то время были те еще игроки…

Моя относительно бездумная жизнь под сенью пальм закончилась с августовским рейдом, хотя до того дня, когда я окончательно покинул остров, оставалось еще, кажется, недели три или чуть больше — я не следил за календарем, да и что греха таить, старался как можно быстрее забыть многое из того, что произошло в тот месяц. Да, и к стыду своему вынужден признаться, что так и не поблагодарил капитана Довилля за мое чудесное спасение от призраков, предлагавших мне несметные сокровища в обмен на жизнь на их затопленном корабле. Разумеется, я собирался это сделать, но… я просто не мог себе представить, как подхожу к нему в трактире и бормочу себе под нос свои нелепые благодарности. Да я просто не мог сказать ему ничего хорошего, я в этом уверен! У меня бы не вышло. А он бы все понял, так что в любом случае стало бы только хуже. В общем, я даже просил Драко сделать это за меня, и он, снисходительно взглянув на меня, обещал передать мои слова пиратскому капитану, хотя и заметил, что я и сам прекрасно знаю, где живет Довилль, и от меня не убудет, если я выдавлю из себя пару добрых слов в его адрес. Но я не мог, как не смог и четыре года назад поблагодарить его, выбежав вслед ему из зала суда. Зато, помнится, легко нашел для него другие слова…

Тот день, когда Корабль уходит в очередной рейд, да, кажется, это седьмое августа, выдается на удивление тихим и умиротворенным. Белые хлопья облаков на акварельном небе — белое, голубое и розовое. А вдали, на самом горизонте, исчезающий угольный росчерк мачт и парусов. Вечером в таверне совсем мало народу — негромкие разговоры, даже девчонки — Панси и Миллисент за одним из столов в углу, хотя обычно царицы огородов не балуют нас своим присутствием. Так что ближе к ночи даже мне, Кейт и Лиз удается спокойно посидеть в зале, не привлекая внимания. И, неслыханное дело, Кейт, в последнее время никогда не певшая для гостей, вдруг приносит свою надежно припрятанную гитару и, поначалу не поднимая взгляда ни на кого из присутствующих, начинает петь свои грустные баллады о заколдованных странниках и неверных возлюбленных. И в абсолютной тишине, воцарившейся в зале, раздается только ее завораживающий голос, будто читающий неведомые заклятия. Пауза, что-то бьется на кухне у Вудсворда, Кейт смеется, ее пальцы пробегают по струнам, тишина, и еще одна история про пиратскую невесту. А на самом деле это и есть тот момент, когда мир замирает, чтобы через секунду начать свое движение уже по совершенно иной орбите. Твоя история кардинально поменяла направление, а ты так ничего и не заметил.

Мы не ложимся спать, так как утром я, как обычно, провожаю Кейт на пристань. Обычно они появляются около четырех или пяти утра, но вот сейчас несколько задерживаются.

- Гарри, уже полшестого, — зябко кутаясь в наброшенную на плечи джинсовую куртку, говорит Кейт, будто я сам не вижу цифры, появившиеся перед нами, когда она произнесла Tempus.

- Ну, может быть, задержались в пути, мало ли что.

Мне тоже не нравится эта задержка, в рейде и Драко, и Тео, но все же я, обладая некоторым опытом, хотя бы и как бывший аврор, могу себе представить, что порой все идет не так гладко, как задумано. Я протягиваю ей пачку сигарет, забывая, что Кейт не курит, а она, видимо, тоже решив сегодня забыть об этом, берет себе одну. У нее очень холодные руки…

Они появляются около шести — идут на всех парусах, их сегодняшнее приближение на удивление стремительно. Кажется, только что на горизонте была всего лишь тонкая темная вертикаль, но вот уже ясно различаются очертания крупного судна, Корабль будто надвигается на нас, я ясно вижу его корпус и полукружья парусов.