Да, вот о чем ты договаривался со старшим Малфоем, прежде чем забрать меня сюда. Прежде, чем устроить себе каникулы. И знал об этом все это время, заставляя меня забыть обо всем… Что, тебя опять использовали, Поттер? А ты ждал чего-то иного? Брось, а чего ты ждал? Ты был его пленником, таковым ты и остался. А твои друзья, как никто, подходят на роль заложников, гарантируя твою сговорчивость. А он, как бы в подтверждение моим мыслям, продолжает:
- От того, насколько быстро вы управитесь, будет, в конечном итоге, зависеть и то, как скоро попадут домой Уизли с Лонгботтомом. Так как остальные, в сущности, для тебя не важны.
- Вы? — переспрашиваю я, заметив его оговорку.
- Ты скоро все увидишь сам, Поттер. Ты не будешь один, никто не требует от тебя невозможного.
- Странно, — замечаю я, — а обычно требовали.
- Поттер, — он смотрит прямо на меня, даже чуть подается вперед, — ты понял, что ты должен сыграть роль сквиба?
- Кажется, да, сэр, но ведь мою магию засекут сразу на входе в Министерство.
- У тебя ее не будет.
Ах, вот оно что! Разумеется, никто из пиратского братства не согласился бы на такое: лишиться магии, отправляясь в логово Фаджа и Блэкмора. А я хорош тем, что моего согласия даже и не требуется. И еще — они могут быть абсолютно спокойны на мой счет: я не смогу выдать их, ведь в Англии я давно объявлен вне закона, так что, случись со мной внезапный приступ откровенности — и я незамедлительно отправлюсь в тюрьму, где мне останется только рассчитывать на милость господ из Министерства. Вот он, нехитрый смысл всего этого маневра с Кораблем — мы попадаемся при попытке побега, тем самым ставя себя вне пиратских законов, я выкупаю собой жизни Рона и Нева. Можно было даже обойтись без поединка. Хотя нет. Это тоже была прекрасная постановка — они порадовали пиратское воинство зрелищем справедливого возмездия, а капитан Довилль получил право на меня. И реализовал его на все сто. Это был его персональный бонус. Так не поступают с теми, кого… нет, даже не любят. С теми, кто просто дорог, просто важен для тебя. Я улыбаюсь ему:
- Лишите меня магии, лорд Довилль?
- Да, — просто отвечает он. — Разумеется, на время. Когда все закончится, ты получишь ее обратно. Если все пройдет удачно…
А если все пройдет неудачно, я останусь сквибом, а пираты отойдут зализывать раны на заранее подготовленные позиции? Мерлин, кто меня спрашивает?
На столе перед ним появляется небольшая металлическая коробочка, поблескивает темными боками. А потом он наводит на меня палочку.
- Сиди спокойно и не шевелись. То, что я сейчас сделаю — довольно темная магия. Если что-то пойдет не так, за последствия я ручаться не могу.
Я могу лишь усмехнуться:
- Думаете, я попробую сбежать? Делайте то, что считаете нужным, лорд Довилль.
Я смотрю ему прямо в глаза, а он, также не отводя взгляда, начинает медленно произносить слова заклятия. И каждое его слово словно создает вокруг себя пустоту, непроницаемую ни для криков чаек, ни для плеска волн за открытыми настежь балконными дверями. Вначале я ничего не чувствую, а потом приходит небольшое жжение, оно возникает где-то под сердцем, а потом разливается дальше, а за ним следует пустота. Я не опускаю голову, наверное, он видит, как пустота и холод заполняют меня. Мне кажется, тонкие ниточки тянутся от моего тела к коробочке на его столе. И когда она, наконец, захлопывается, я понимаю, что ощущение той радостной силы, что наполняла меня все эти годы, ушло почти без остатка. Мой бывший любовник, да нет, просто пиратский капитан, только что отнял у меня то, что составляет смысл жизни каждого, рожденного магом.
- Что-нибудь еще, сэр? — равнодушно спрашиваю я.
В его лице ничего не меняется, он убирает коробочку, в которой отныне заключена моя магия, в ящик стола, небрежно откладывает палочку.
- Думаю, нет. Тебе пора. Если хоть что-нибудь пойдет не так…
- Я понял, сэр… Вы отправите на рею моих друзей. Мне не нужно повторять дважды.
Он кивает и протягивает мне портключ — небольшой медальон на тонкой цепочке, который мне надо просто открыть.
- На сквибов действуют портключи?
- Разумеется, да. Сквибы отличаются от магов лишь тем, что сами не могут творить магию. Ты можешь отправляться.
Я встаю из-за стола, и он тоже поднимается, стоит напротив меня, не зная, что ему еще сказать. Думаю, все что нужно, уже сделано и сказано. Так что я одергиваю куртку и в последний раз смотрю в его спокойное бесстрастное лицо:
- Удачи Вам, сэр, — говорю я и открываю медальон.
И, прежде чем воздушные потоки подхватывают меня, я навсегда запоминаю его таким — стоящим посреди кабинета с опущенными вдоль тела руками и неотрывно глядящим на меня. Словно он тоже хочет запечатлеть этот прощальный кадр для нашего курортного альбома.
* * *