Летучий корабль

И в таких вот предпраздничных хлопотах наступает 23 декабря — жизнь потихоньку входит в привычную колею, лавочки на Косой Аллее постепенно вновь заполняются спешащими за покупками волшебниками и волшебницами. Многие, прослышав, что в столице после смены власти все спокойно, а даже вроде как и порядка стало больше, решаются по своему обыкновению отправиться в Лондон на предрождественский шоппинг. А Пророк пишет о том, что лорд Довилль отбывает во Францию с официальным визитом по случаю празднования Рождества. Когда мне кажется, что этот номер все прочитали, и моей глупой выходки никто не заметит, я украдкой утаскиваю газету с его колдографией к себе в спальню, решив считать это рождественским подарком: мне от него.

Уже вечереет, я стою у окна, наблюдая, как медленно-медленно ложатся на широкий подоконник мягкие, похожие на маленькие белые перья, снежинки. Снег все идет и идет, он пока что не тает, так что на фонарях и козырьках крыш постепенно нарастают уютные белые подушки. И у нас в кухне — теплый свет свечей, фрукты в широких вазах, открытая и уже наполовину опустошенная Роном коробка конфет. Нежный смех Герми — Рон тянется еще за одной, а она шутливо бьет его по руке. Я вновь отворачиваюсь к окну — не люблю мешать людям целоваться. Смотрю на свое нечеткое отражение в оконном стекле — вот поблескивают линзы очков, металлические дужки… как будто все мое лицо сложено из геометрических фигур — овалы, углы, треугольники…

- Гарри, будешь пить чай? — спрашивает Герми.

Я оборачиваюсь к ним, чтобы застать вполне невинную картину — они сидят рядом на диванных подушках, даже не обнимаются. Только Рон, словно забывшись, все еще удерживает ее за руку, и, сам не замечая этого, продолжает гладить мягкую розовую подушечку у основания ее большого пальца. Когда просто не можешь разорвать рук…

- Гарри, ау!

Черт, я все еще смотрю на их сплетенные руки, нет, смотрю куда-то далеко-далеко, мимо Рона и Герми, сквозь сонный уют диванных подушек, и вижу залитую солнцем комнату, где на полках вдоль стен модели кораблей, диковинные шкатулки. И дерево игрушечных корабликов в руках лорда Довилля кажется мне продолжением его длинных тонких пальцев.

- А знаете что, — неожиданно говорю я, встряхивая головой и отгоняя непрошенное наваждение, — а не пойти ли нам куда-нибудь прогуляться?

- Куда? — Рон смотрит на меня удивленно, он так пригрелся в столь негаданно обрушившемся на него уюте нашего дома на Гриммо.

- В маггловский Лондон, например, — предлагаю я. — Сегодня же 23, завтра Сочельник. Накупим всякой всячины — для завтрашнего стола, да и просто так. Шмоток каких-нибудь.

Гермиона поддерживает меня с большим энтузиазмом: ей кажется, что мы оба после пиратского острова готовы разгуливать по улицам, как клошары. Она даже объяснила нам, кто это такие. Оказалось, всего-навсего французские бомжи. Зато как звучит! И вот я сам предлагаю вылазку по магазинам.

- Сейчас же народу везде…сами подумайте. Последний шанс купить то, что еще не успели.

- Значит, и у нас будет последний шанс, — бодро говорит Герми и стаскивает Рона с дивана. — Просто побродим, наберем полные пакеты всякой ерунды, будем валять дурака, ни о чем не думать. Будем ходить долго-долго, замерзнем, устанем, а потом придем, все-все разберем — и сделаем роскошный стол. И начнем праздновать Рождество. Прямо сегодня. Идет?

И она тянет его за руки и так смотрит на него, что я бы не устоял. Мы несемся в прихожую, толкаемся на ходу, я нахлобучиваю на Рона круглую шляпку, которую вчера зачем-то купила Гермиона, он смеется, пытаясь сделать из ее шарфа боа. Мы вываливаемся на улицу, такие же шумные, я поднимаю голову и пытаюсь поймать губами снежинки. Над нами темное небо, занавешенное снеговыми облаками. Беремся за руки — и вот мы уже около какого-то сияющего огнями магазина, перед ним огромная искусственная елка, и тоже кружатся снежинки.

- Поехали сразу наверх, померяем что-нибудь, — предлагает Герми, — а потом вниз за продуктами. Идет?

- За деликатесами для нашего стола, миссис Уизли, — поправляю я ее.

- Если честно, меня тошнит от Уизли, — ворчит Рон.

- Возьмите фамилию Гермионы, когда будете вновь регистрировать брак, — предлагаю я, когда мы уже стоим на ступенях эскалатора, увозящего нас в царство пиджаков, шарфов, рубашек, курток и шляпок.

Кругом переодетые Санта-Клаусами студенты и актеры, они протягивают нам какие-то объявления о распродажах, отовсюду доносится пение музыкальных шкатулок, а голоса под самым потолком распевают Silent Night.

- Я сейчас оглохну, — жалуется Рон. Он у нас не большой любитель магазинов.

- А ты не слушай, — смеется Герми и тащит нас за собой в большой отдел, где, кажется, есть все.