Летучий корабль

Старик даже улыбается, хотя я опасался, что мои слова могут его задеть — не каждому нравится, когда его наукой пренебрегают. Хотя, насколько я помню, алхимики считают себя чуть ли не избранными… Или мне показалось? А мы уже подходим к крылечку небольшого дома — на козырьке крыши намело уже такой сугроб, будто снег идет, по меньшей мере, неделю. И теплые огоньки в окне — свечи, много-много свечей…

- Не откажетесь зайти, Юэн? Согласитесь, не каждый день встречаешь на улице мага, отправившись в обычную городскую аптеку. Простите, я, кажется, забыл представиться. Я сэр Арчибальд, так меня здесь все называют. Проходите, — и он открывает передо мной дверь.

После белого великолепия, почти слепившего меня на улице, я в первые секунды почти ничего не вижу — меня обступает сумрак, в котором я с трудом различаю контуры предметов, так что замираю у порога, боясь споткнуться обо что-нибудь и вновь уронить драгоценные пакеты. А из глубины дома тем временем доносится женский голос, звучный, приятный, но уже не молодой:

- Отец, ты вернулся? — и шаги, приближающиеся к нам.

- Эйлин, иди-ка сюда, посвети. У меня руки заняты. Я не один, у нас гость.

Еще пара секунд, колеблющийся свет становится все ближе — она держит в руке свечу, и вот уже передо мной стоит высокая женщина, ее лицо кажется немного усталым, красивым в неверных отблесках свечного пламени. Она взмахивает палочкой — на стенах загораются светильники, формой напоминающие реторты и колбы. Я пару секунд разглядываю ее, пока до меня не доходит, что это просто невежливо. Собранные на затылке в пучок темные волосы с заметной сединой, такие же, как и у ее отца, очень темные глаза. И какая-то неправильность в чертах лица, отчего на нее хочется смотреть и смотреть, чтобы все же понять, в чем дело. Что-то очень живое, будто недоговоренное… Может быть, крупноватый рот? Или нос — совершенно не женский, с хорошо заметной горбинкой… Обхватившие подсвечник тонкие нервные пальцы…

- Здравствуйте, — нерешительно говорю я, все еще не понимая в тот момент, чьими чертами я любуюсь, не сводя с нее глаз. Я не знаю, как мне объяснить свое появление в их доме.

- Этот молодой человек случайно встретился мне на улице, представляешь? Много ты знаешь магов, бродящих по улицам Загреба? Еще рассказывал мне, что он маггл и изучает экономику в университете!

- Экономику?

Она так переспрашивает, будто впервые слышит это слово. Хотя, отчего нет? Если они всю жизнь трудятся над созданием философского камня, им точно не до экономики.

- Говорит, его зовут Юэн.

- Да, Юэн Эванс, — подтверждаю я, кляня себя в тот момент на чем свет стоит за то, что вообще потащился за этим старым колдуном в магический квартал. Они еще и англичане — сейчас раскусят меня в два счета.

- Очень приятно, — произносит женщина, — а меня зовут Эйлин. Проходите, не стесняйтесь. Вы, наверное, замерзли, я сейчас сделаю чай.

И она забирает у меня пакеты с покупками, уходит куда-то вглубь дома, а я, стоя в их маленькой прихожей, отряхиваю снег с шарфа и пальто, провожу рукой по волосам — из того, что я с них собираю, можно слепить маленький комочек. А вот на сэре Арчибальде ни единой снежинки — как я сразу не догадался, что он маг?

- Ну-ка, Юэн, постойте, — он направляет на меня свою палочку, извлеченную из кармана длинного черного пальто. — С Вас сейчас лужа натечет.

- Простите.

- Что, Вы и палочку с собой не носите?

- У меня ее нет.

- Так, еще интереснее, — заключает старик и приглашает меня пройти в комнаты.

Вот что бы мне взять и сейчас не уйти, пока не начались расспросы, как да что? Но вместо этого я делаю несколько шагов вперед, разглядываю стены, обитые темно-коричневыми деревянными панелями, непонятные гравюры в простых рамах: на них вписанные одна в другую геометрические фигуры — круги, квадраты, пирамиды. Вот лев, пожирающий солнце, а вот еще странная фигура — наполовину мужчина, наполовину женщина, а чуть дальше — дракон, кусающий себя за хвост. Мне хочется спросить о том, что все это значит, но я не решаюсь: насколько я знаю, алхимики — весьма закрытое сообщество, не делящееся с посторонними своими знаниями. Да к тому же я такой профан, что любой заданный мною вопрос здесь кроме смеха ничего не вызовет.

А на длинном столе в гостиной тем временем появляется чайный сервиз, вазочки с угощением и даже большой торт, украшенный орехами и фруктами. Зачем им так стараться для совершенно постороннего парня, просто зашедшего к ним с улицы? Я стою перед небольшой гравюрой, изображающей птицу, клюющую себя в грудь, и не замечаю, как позади меня оказывается Эйлин.

- Это пеликан, Юэн, — говорит она, и в ее голосе нет ни превосходства, ни осуждения. — Если Вам интересно, я Вам расскажу.

Мне интересно.

- Пеликан в алхимии — символ философского камня, распадающегося в свинце, чтобы превратить его в золото. Если хотите, символ бескорыстного стремления к облагораживанию. Символ жертвы. Магглы говорят, пеликан — символ Христа.

- Никогда об этом не слышал.

Она улыбается, но глаза у нее остаются грустными.