Лев Толстой

«Теперь Алексей Александрович намерен был требовать: …чтобы была назначена еще другая новая ученая комиссия, для исследования причин этого безотрадного положения инородцев с точек зрения: а) политической, б) административной, в) экономической, г) этнографической, д) материальной и е) религиозной; в-третьих, чтобы были затребованы от враждебного министерства сведения… в-четвертых, наконец, чтобы было потребовано от министерства объяснение о том, почему оно, как видно из доставленных в комитет сведений за №№ 17015 и 18308, от 5 декабря 1863 года и 7 июня 1864 года, действовало прямо противоположно смыслу коренного и органического закона, т…, ст. 18 и примечание в статье 36. Краска оживления покрыла лицо Алексея Александровича, когда он быстро писал себе конспект этих мыслей».

Судя по датам, та бумага об инородцах, которую составлял Каренин в пику враждебному министерству, вероятно, бумага о расхищении башкирских земель. Но степь и люди в ней закрыты от Каренина цифрами циркуляра. Он мертв и умерщвляет.

Бюрократ, банкир и мещанин для Толстого — главные враги.

Он почти равно ненавидит крупного чиновника Каренина и банковского воротилу Болгаринова, презирает Стиву Облонского за то, что он пошел к Болгаринову на поклон. Бездушный азарт Каренина на «заседании комиссии 2-го июля» равен его бешеной и спокойной злобе, с которой он угнетает Анну Аркадьевну. У Каренина «…пронзительный, детский и насмешливый голос», он не мужчина и хотя и ревнует, но говорит с женой, пользуясь терминологией канцелярии:

«— Мне нужно, чтобы я не встречал здесь этого человека и чтобы вы вели себя так, чтобы ни свет, ни прислуга не могли

обвинить вас… чтобы вы не видали его… И за это вы будете пользоваться правами честной жены, не исполняя ее обязанностей».

Тютчев сказал:

Ах, если бы живые крыльяДуши, парящей над толпой,Ее спасали от насильяБессмертной пошлости людской!

ПОСТРОЕНИЕ РОМАНА

Неустойчивость тех нравственных норм, нарушение которых создает конфликты, требовала особого построения романа, утверждения героини, особого для нее положения и одновременно показа обычного отношения к ней.

Роман первоначально имел раскрытое начало: мы присутствовали при разговоре Карениной с человеком, который в нее влюблен, и узнавали, что их после этого перестали приглашать в общество.

Роман закручивался стремительно быстро и шел к трагическому разрешению.

Анализируя то, что происходило вокруг, Толстой избрал иной способ экспозиции, построив как бы закрытое начало.

Степан Аркадьевич просыпается после приятного сна, он видал, что какие-то графинчики-женщины что-то пели. Все это было очень весело. Вполне проснувшись и спустив ноги с кровати, Степан Аркадьевич не нашел туфель; значит, он спит не в своей спальне, а в кабинете; значит, он поссорился с женой. Действительность возвращается к Степану Аркадьевичу, но для него это пустяковая действительность: у него не драма, а неприятности.

Лев Николаевич пишет свой роман маленькими главками — в три-четыре страницы. Обычно каждая главка имеет свою законченную тему и происходит в определенном месте.

Что изображает пробуждение Степана Аркадьевича на сафьяновом пружинном диване?

У виноватого мужа бытовое, пренебрежительно-веселое, улыбающееся отношение к супружеской измене мужчины.

Графинчики-женщины, конечно, — партнерши Степана Аркадьевича, они сближены с едой и с питьем, они совершенно бытовые: при мысли о них глаза Степана Аркадьевича весело заблестели.

Вторая глава романа первоначально не меняет места действия, лишь прибавляются действующие лица и несколько изменяется тема. Темой первой главы было отношение мужчины к его супружеской измене, тема следующих глав — отношение дома к измене отца и хозяина к жене.

Все на стороне Степана Аркадьевича.

От главы к главе исследует Толстой жизнь через лабиринты сцеплений. Он как бы разбивает ее на отдельные, изолированные моменты.

В главе IX происходит встреча Левина с Кити на катке Зоологического сада. Все празднично и несколько игрушечно: «Чистый народ, блестя на ярком солнце шляпами, кишел у входа и по расчищенным дорожкам, между русскими домиками с резными князьками; старые кудрявые березы сада, обвисшие всеми ветвями от снега, казалось, были разубраны в новые торжественные ризы».

Мать Кити холодно встречает Левина, Кити из вежливости старается загладить сухость княгини. Улыбка Кити ободряет Левина, и он едет со Степаном Аркадьевичем в ресторан «Англия».

Глава X: беседа Левина с Облонским в ресторане; кроме главного разговора об увлечении Левиным Кити, подготовляется вторая линия анализа — город и деревня. Противопоставление осуществлено на ресторанном меню и стоимости ресторанного обеда.

Опытный гурман, князь Облонский читает меню по-русски; восторженно преданный господским интересам лакей-татарин старается вставить французское название блюд. Быт подчинен Облонскому, лакей служит быту.