Лев Троцкий. Революционер. 1879–1917

Когда же Временное правительство всё-таки отдало распоряжение об аресте Ленина, Зиновьева, Каменева и других большевистских лидеров по обвинению в попытке организации государственного переворота 3–4 июля 1917 г. и по подозрению, что они действовали на основе указаний и на средства германского правительства (Ленин и Зиновьев предпочли скрыться, некоторые большевистские лидеры действительно были арестованы), Троцкий счёл своим прямым долгом 10 июля обратиться к Временному правительству с открытым письмом[1034]. Он заявлял о своём полном одобрении «принципиальной позиции» большевистского руководства, о том, что защищал эту позицию во всех своих публичных выступлениях, что его отношение к событиям 3–4 июля было «однородным с отношением названных товарищей»: далее следовали разъяснения в ряде пунктов. В письме говорилось: «Неучастие моё в «Правде» и невхождение моё в большевистскую организацию объясняются не политическими разногласиями, а условиями нашего партийного прошлого, потерявшими ныне всякое значение»

. Письмо завершалось патетическим призывом к властям поступить с ним таким же образом, как с большевистскими лидерами: «У вас не может быть никаких логических оснований в пользу изъятия меня из-под действия декрета, силою которого подлежат аресту тт. Ленин, Зиновьев и Каменев. Что же касается политической стороны дела, то у вас не может быть оснований сомневаться в том, что я являюсь столь же непримиримым противником общей политики Временного Правительства, как и названные товарищи».

Временное правительство поверило в искренность заявления Троцкого и пошло ему навстречу. В ночь на 23 июля он и преданный ему в тот период Луначарский были арестованы.

3. Снова Кресты

Троцкий был задержан на квартире члена Исполкома Петроградского Совета С.Д. Лурье, у которого он ночевал, в доме номер 11 по Таврической улице. 24 июля начальник уголовной полиции Петрограда А.А. Кирпичников отрапортовал прокурору Петроградской судебной палаты об аресте: «Задержанные лица помещены в одиночную тюрьму с зачислением содержания за вами»

[1035]. Разумеется, речь шла об одиночной камере, а не «одиночной тюрьме». Арестованный был отправлен в ту самую центральную питерскую тюрьму Кресты, где он уже находился после ареста в декабре 1905 г. На следующий день Троцкий был доставлен в суд на улице Фонтанке, где следователь по особо важным делам П.А. Александров предъявил ему и нескольким другим арестованным обвинения в подстрекательстве к вооружённому восстанию и в связях с лицами, находившимися на германской службе[1036]

.

Постановление Александрова было подготовлено ещё 21 июля. Согласно ему аресту подлежали Ленин, Зиновьев, Троцкий, Коллонтай, Раскольников, Луначарский, а также Парвус и ряд других лиц, подозреваемых в посредничестве с германскими секретными службами, всего 12 человек, которые вошли в соглашение с агентами вражеского государства и содействовали дезорганизации фронта и тыла[1037]. Следователь уже зачитывал показания об использовании большевиками германских денег, когда Троцкий внезапно поднялся и, стукнув кулаком по столу, заявил об отказе выслушивать «эти подлые и лживые показания»[1038].