Левая рука тьмы

– Почему тебя, мальчика, взяли в такую опасную экспедицию?

– Мой отец был ее руководителем, мать тоже находилась на корабле. Вы же знаете, преч Рамаррен: когда возвращаешься из такого путешествия, то все родные и близкие уже давно покоятся в могилах. Теперь-то это уже не имеет никакого значения – мои родители погибли, или, быть может, с ними поступили точно так же, как с вами. И они даже не узнали бы меня, если бы мы встретились…

– Какова была моя роль в этой экспедиции?

– Вы были нашим навигатором.

Ирония этих слов заставила Фалька поморщиться, но Орри продолжал повествование в своей уважительной, наивной манере:

– Естественно, вы прокладывали курс корабля, определяли его координаты в космосе. Из всех Келшей вы были самым великим «простени» – математиком-астрономом. Вы были «пречнова» для всех членов экипажа, кроме моего отца Хара Уэдена. У вас была Восьмая Ступень, преч Рамаррен! Вы помните что-нибудь об этом?

Фальк покачал головой.

Мальчик вдруг сник, а затем наконец произнес:

– Не могу до конца поверить в то, что вы ничего не помните. Разве что, когда вы делаете нечто подобное…

– Качаю головой?

– На Вереле в знак отрицания мы пожимаем плечами. Вот так.

Простодушие мальчика было неотразимым. Фальк попытался пожать плечами, и ему показалось, что в этом есть какая-то правильность, привычность, которые способны были убедить его в том, что жест этот ему давно и прекрасно знаком. Он улыбнулся, и Орри тут же повеселел.

– Вы так похожи на себя прежнего, преч Рамаррен, и вместе с тем совсем другой! Простите меня. Но что же с вами такое сделали, чтобы заставить вас столько забыть?

– Они уничтожили меня. Конечно же, я похож на себя. Я таков, какой я есть. Я – Фальк…

Он спрятал лицо в ладонях.

Ошеломленный Орри молчал. Неподвижный, прохладный воздух комнаты светился подобно иссиня-зеленому драгоценному камню вокруг них; западная стена играла в лучах заходящего солнца.

– Насколько пристально здесь за тобой следят?

– Повелители считают, что мне лучше иметь при себе коммуникатор, особенно когда я улетаю куда-нибудь на авиетке. – Орри притронулся к браслету на левом запястье, напоминавшему обыкновенную золотую цепочку. – Это опасно – оказаться среди туземцев.

– Но ты волен ходить, куда тебе заблагорассудится?

– Да, конечно. Моя комната, преч Рамаррен, точно такая же, как эта, ваша, только расположена по другую сторону каньона. – Орри снова смутился. – Здесь у нас нет врагов, поймите, преч Рамаррен.

– Нет? Тогда где же они?

– Ну… снаружи, там, откуда вы пришли…

Они уставились друг на друга, чувствуя обоюдное непонимание.

– Ты думаешь, что люди, земляне – наши враги? Ты думаешь, что это они уничтожили мой разум?

– А кто же еще? – прошептал, тяжело дыша, перепуганный Орри.

– Пришельцы… Синги!

– Но никакого Врага не было, – мягко возразил мальчик, словно понимая, насколько его бывший учитель и повелитель невежествен и дик. – Как, впрочем, и Войны.

В комнате раздался приглушенный дребезжащий звук, похожий на удар гонга, и через мгновение бестелесный голос произнес:

– Собирается Совет.

Скользнула в сторону дверь, и в комнату ступила высокая фигура в длинной белой мантии и вычурном черном парике. Брови на лице вошедшего были сбриты и нарисованы высоко на лбу. Лицо, превращенное наложенным гримом в безжизненную маску, было лицом уверенного в себе человека среднего возраста.

Орри пулей выскочил из-за стола и поклонился, прошептав:

– Добро пожаловать, лорд Абандибот!

– Хар Орри, – отозвался мужчина приглушенным до уровня скрипучего шепота голосом, – приветствую тебя, малыш!

Затем он повернулся к Фальку:

– И вас тоже, Агад Рамаррен. Добро пожаловать к нам. Совет Земли собирается, чтобы ответить на ваши вопросы и удовлетворить ваши просьбы. Смотрите…

Он лишь мельком взглянул на Фалька и ни на шаг не приблизился ни к одному из верелиан. Этого человека окружала какая-то странная атмосфера власти, а также полной самодостаточности, поглощенности самим собой. Абандибот держался особняком, недостижимый ни для кого. Все трое на мгновение замерли.

Фальк, проследив за взглядами остальных, увидел, что внутренняя стена комнаты потускнела и преобразилась, превратившись в нечто напоминавшее прозрачный сероватый студень, в котором двигались и трепетали линии и формы. Затем изображение прояснилось, и Фальк затаил дыхание. Возникло лицо Эстрел, только увеличенное раз в десять. Ее глаза смотрели на Фалька с отрешенным спокойствием портрета.

– Я – Стрелла Зиобельбель.

Губы изображения шевелились, но откуда исходил голос, определить было невозможно – холодный отстраненный шепот трепетал в воздухе комнаты.

– Меня послали доставить в Город в целости и сохранности участника экспедиции с планеты Верель, проживавшего, по слухам, на востоке Континента Номер Один. Я думаю, это именно тот человек, который нам нужен.

Ее лицо растворилось. Его сменило изображение лица Фалька.

Бестелесный шипящий голос спросил:

– Узнает ли Хар Орри этого человека?

Как только юноша заговорил, на экране появилось его лицо.

– Это Агад Рамаррен, Повелители, навигатор «Альтерры».