Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

Стало холоднее, сильный ветер, но все равно тепло. Гуляли с Яшкой за поселком, здесь стояли арабы и обстреливали евреев. Горы, камни.

Вадим Меникер привел 2 художниц (из США), но очень тупых.

Была Яна Гурвиц с сестрой и др. людьми, Яна принимает во мне участие.

10 октября. Вскр. Мевасерет Цион. Иерусалим. Я бродил по Иерусалиму. Прекрасные особняки в богатых кварталах. Сказочный арабский базар в старом городе, это моя вечная мечта, но сейчас я не могу покупать, нет денег.

Праздник завтра, и домой я шел пешком из Иерусалима. Ночь. Горы.

Ирка волновалась. Вечером я был у Боба Магида, у Ильи Зильберберга.

11 октября. Пн. Мевасерет Цион. Гости: Люся Мучник и Давид Бартов (судья, бывш. работник изр. посольства в Москве).

Дни, полные безделья вынужденного, и я от нечего делать сплю днем.

Вечером дети спали, а мы были у Меникеров.

Читаю «Август 14-го» Солженицына, претензия в стиле.

12 октября. Вт. Мевасерет Цион. Ирка с Аллой уехали в Иерусалим на арабский шук. Впервые увидев восточный базар, Ирка, как и я, пришла в восхищение.

Круг нашего общения в центре абсорбции: Меникеры, Севелы, Зильберберги, Магиды и др.

13 октября. Ср. Мевасерет Цион. Тель-Авив. Первый день в ульпане – уроки иврита. Скука.

Весь день с Вадимом Меникером в Тель-Авиве.

1) В Мин. иностр. дел я беседовал с Цви Офером и Цви Нецером о московских худ. и дал им «записку» о привозе московских художников-авангардистов в Израиль.

2) В Союзе худ. беседовал, показал работы, получил кредит на 500 лир и купил материалы: краски, кисти и пр.

3) Познакомился с милым семейством Гильбоа, которые выслали нам «вызов» в Москву, и мы на их адрес выслали тонну своих книг, они не могли понять, откуда такое обрушилось, русск. яз. они не знают. Показал работы, договорились о делах. Книги уже частью пришли мои к ним. Они нас встретили с В. очень тепло, и мы расстались в лучших чувствах. И Моше, и Менуха – писатели.

14 октября. Чт. Мевасерет Цион. Второй день мы с Иркой в ульпане, а Яшка в д/саду.

Севела читал мне главу из своей книги; забавно.

15 октября. Пт. Мевасерет Цион. Хулон. Тель-Авив. Утром – ульпан. На этом третьем уроке я закончил свое обучение.

Вечером – уехал в Хулон к Яне и Яну Гурвиц, дочь их – Алина. Мы все были у Ромы Сиван, на домашнем вернисаже 2 художников: Жака Катмора – кинорежиссера, и Ики Исраэли, местного богемщика, ушедшего в религию. Работы Катмора слабы, а Исраэли – дилетантское говно. Подруга Жака – Анна Тухмайер, ослепительно красива, и ее подруга Дафна Арод тоже очень хороша – высший класс (она подруга Ики). Я пил, беседовал, танцевал.

Ночевал у Гурвицев в Хулоне.

16 октября. Сб. Хулон. Тель-Авив. С Гурвицами и их друзьями на пляже. Чтение журналов «Посев». Алек.

Вечер у Ромы Сиван. Коньяк. Прекрасные Анна и Дафна. Анна говорит по-русски. Ночь у Гурвицев. Гостеприимные хозяева. Жена Алека одевает меня.

17 октября. Вскр. Хулон. Мевасерет Цион. От Гурвицев Алек отвез меня домой, в Мев. Цион. Легкое похмелье.

Сделал 4 композиции – монотипии: старики, крылатый бык. Златочке 4 месяца.

Севела рассказывал замысел кино – «Иуда – дитя человеческое».

18 октября. Пн. Мевасерет Цион. Иерусалим. Директор нашего центра абсорбции – Арье. Вечером я у Жени Хоровиц в первый раз; знакомство с Иегудой Доминицем из Сохнута.

Я с Меникерами у Ицхака Осипова и его милой дочери. Знакомство с Иреной Зюковской (кинокритик).

19 октября. Вт. Мевасерет Цион. Црифин. Поход за багажом на склады Сохнута. Утомительный день.

Разбор и расклад вещей и книг. Повреждения, пропажи. Яшка счастлив – пришли долгожданные игрушки.

20 октября. Ср. Мевасерет Цион. Ковер Ев. Ар. положили на пол, кувшин, шкатулка, подсвечники – и дом приобрел жилой вид; и книги, конечно, тоже способствуют.

Беседа с директором Арье – симпатичный, но абсолютно равнодушный.

Приезд милой Жени Хоровиц, я показывал ей работы, при встрече она поцеловала меня. Она познакомила меня с Майклом Элкиным.

Ведь день раскрашивал композиции 17 числа.

Яшенька весь день с детьми и со своими долгожданными игрушками.

Златочка очень радуется, увидев меня, и любит, чтоб я ее носил на руках.

21 октября. Чт. Мевасерет Цион. Приводил в порядок записи. Разругался с Иркой из‐за непорядка в доме.

22 октября. Пт. Мевасерет Цион. Напечатал монотипией 4 птицы, рыбу, старика с козой.

Гости: Женя Хоровиц с Майклом Элкиным (корреспондент «Ньюсуика»), который взял у нас интервью.

23 октября. Сб. Мевасерет Цион. Раскрашивал вчерашние монотипии.

Познакомился с жалким Мишей Позиным и неким Ицхаком Альмагором, председателем Общества людей с высшим образованием. «Рога и копыта».

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное