Левиафан

2) нормальный срок впадения в состояние наркотического забытья составляет три минуты, а это значит, что все девять уколов были сделаны именно в данный интервал. Либо операторов было несколько (что маловероятно), либо один, но обладающий поистине поразительной сноровкой — даже если предположить, что он заранее приготовил по снаряженному шприцу на каждого. В самом деле, трудно представить, что человек в здравом рассудке подставит руку для укола, если на его глазах кто-то уже потерял сознание от этой процедуры. Мой ассистент мэтр Жоли, правда, считает, что все эти люди могли находиться в состоянии гипнотического транса, но за многолетнюю работу мне ни с чем похожим сталкиваться не приходилось. Обращаю также внимание г-на комиссара на то, что №№7-9 лежали на полу в позах, выражавших явное смятение. Полагаю, что эти трое получили инъекции последними (или же обладали повышенной сопротивляемостью) и перед тем, как потерять сознание, поняли, что с их товарищами происходит нечто подозрительное. Лабораторный анализ показал, что каждая из жертв получила дозу морфия, примерно втрое превышающую летальную. Судя по состоянию трупа девочки (№6), которая должна была скончаться первой, инъекции были сделаны между 9 и 10 часами вечера 15 марта.

Десять жизней за золотого божка!

Кошмарное злодеяние в фешенебельном квартале

Сегодня, 16 марта, весь Париж только и говорит что о леденящем кровь преступлении, нарушившем чинное спокойствие аристократичной рю де Гренель. Корреспондент «Ревю паризъен» поспешил на место трагедий и готов удовлетворить законное любопытство наших читателей.

Итак, сегодня утром почтальон Жак Ле-Шьен, как обычно, в начале восьмого позвонил в дверь элегантного двухэтажного особняка, принадлежащего известному британскому коллекционеру лорду Литтлби. Когда привратник Карпантье, всегда лично принимающий почту для его сиятельства, не отворил, г-н Ле-Щьен удивился и, заметив, что входная дверь приоткрыта, вошел в прихожую. Минуту спустя 70-летний ветеран почтового ведомства с диким воплем выбежал обратно на улицу. Прибывшая по вызову полиция обнаружила в доме настоящее царство Аида — семеро слуг и двое детей (11-летний сын дворецкого и 6-летняя внучка экономки) — спали вечным сном. Прибывшая полиция поднялась на второй этаж и нашла там хозяина дома, лорда Литтлби. Он плавал в луже крови, убитый в том самом хранилище, где содержалась его прославленная коллекция восточных редкостей. 55-летний англичанин был хорошо известен в высшем обществе нашей столицы. Он слыл человеком эксцентричным и нелюдимым, однако ученые-археологи и востоковеды почитали лорда Литтлби истинным знатоком индийской истории. Неоднократные попытки дирекции Лувра выкупить у лорда отдельные экземпляры его пестрой коллекции отвергались с негодованием. Покойный особенно дорожил уникальной золотой статуэткой Шивы, которая оценивается знающими людьми по меньшей мере в полмиллиона франков. Человек мнительный и подозрительный, лорд Литтлби очень боялся грабителей, и в хранилище денно и нощно дежурили двое вооруженных охранников.