Левые психопаты. От якобинцев до движения «Оккупай» (ЛП)

Коннолли объясняет, что, когда Кон-Бендита выслали из Франции в Германию, он был вовлечен в дебаты о детском образовании, и взял на себя руководство «kinderladen», который был создан как антиавторитарный детский сад, которым управляли и финансировали левые. Он устроился на работу в «kinderladen» как «нянь», когда учился во Франкфуртском университете, и проработал там в течение двух лет. Он стремился создать отношения личной зависимости с детьми, и писал в «da das»: «Я понял, что у меня была потребность быть принятым ими любой ценой. Я хотел, чтобы детям понравился я, и я сделал все, чтобы удостовериться, что они стали зависимыми от меня». Он объяснил доктрину «kinderladen» в интервью The Observer. «Наша идея состояла в том, чтобы позволить им понимать свои личности через выражение своих потребностей. Не педофилия возбуждала меня». Тем не менее, это левая доктрина создала рационализацию для нездоровых отношений между воспитателем и детьми; как раз тот тип отношений, который стремятся культивировать педофилы.

Коннолли уместно отмечает, что движение «kinderladen» открывает вопросы о «социальных и сексуальных нравах» эры Новых левых. Она цитирует Герда Кёнена, радикала того времени: «Это было время заходящих очень далеко экспериментов в образовании». Цель состояла в том, чтобы устранить «фиксацию» детей на их родителях и создать детскую «боевую группу солидарности», чтобы бороться с империализмом. Кёнен заявляет, что стены «kinderladen» украшали портреты Мао Цзэдуна. «Детей выводили на улицы для демонстраций, а в более радикальных «kinderladen» сексуальные игры стали частью их игр». Движение полагало, что новое поколение нуждалось в освобождении от своих родителей, которых Банда Баадера-Майнхоф называла «поколением Освенцима».

О Новых левых в Германии Кёнен говорил, что «они пытались добиться полного разрыва со своими родителями. Но в свою очередь многие подсознательно также сделали разрыв и со своими собственными детьми». Члены Банды Баадера-Майнхоф были убежденными сторонниками движения «kinderladen», считая, что необходимо бросить своих детей, чтобы вести городскую войну, заявлял Кёнен. «Они рассматривали это как часть более высокой цели своей террористической деятельности. Они могли тогда сказать, что «я автономен, мои дети автономны, мы все более сильны из-за разделения»».

Особенно важно следующее утверждение Кёнена:

«В определенной степени эти дети были человеческими «подопытными кроликами» в этом социальном эксперименте, и сегодня существует поколение детей, которые пострадали от того, что они были брошенными и незащищенными».

Новые левые поддерживали и продвигали то, что попытались сделать большевики в самые первые годы советской власти — социализацию детей с помощью отделения их от родителей и воспитания в государственных заведениях по уходу за детьми. Эта политика большевиков была направлена на разрушение семьи, и впоследствии Сталин изменил ее на полностью противоположную. Но Новые левые полностью подхватили изначальную большевистскую политику. Дети были «подопытными кроликами» и снова являются такими и теперь с приверженностью «Будущих левых» «правам детей» в новой попытке разрушить связь родителей и детей. Педофилия часто рационализируется преступником, как якобы полезная для детей, и эту линию левые по-прежнему интеллектуализируют. Это не аномалия среди левых, нет, это последовательное развитие левой доктрины.

25. «Безумие» как социальный бунт

Банда Баадера-Майнхоф

В то же самое время, когда Подполье «Уэзерменов» «принесло домой войну» в США, их коллеги в Федеративной Республике Германия предпринимали подобные действия, с подобной идеологией, под эмблемой с красной звездой и автоматом Фракции Красной армии (RAF), иначе известной как Банда Баадера-Майнхоф. Особенно интересно то, что руководство второго поколения RAF было собрано из психически больных, в то время как вожди первого поколения включали социопатов.

Социолог доктор Гюнтер Вагенленер пришел к заключению, что мотивами городских террористов RAF были больше «писхопатологические расстройства», чем политика. Вагенленер заметил, что террористы Баадера-Майнхоф обвиняли государство во всех их личных проблемах. Терроризм был «индивидуальной формой освобождения». «Эти студенты стали террористами, потому что они пострадали от острого страха и от агрессии и мазохистского желания, чтобы их преследовали». Психолог Конрад Келлен так же пришел к выводу, что большинство террористов RAF «страдает от глубокой психологической травмы», которая «заставляет их видеть мир, включая их собственные действия и ожидаемые последствия этих действий, в чрезвычайно нереалистичном свете».