Читаем Левые психопаты. От якобинцев до движения «Оккупай» (ЛП) полностью

Все же помощь для правых тоже была под рукой. Ненавидящий Гитлера, родившийся и воспитанный в Берлине еврей, психолог Ганс Айзенк, переехавший в Лондон, быстро понял, что левые его юности по психопатологии полностью соответствовали предполагаемым правым. К 1954, к огромной досаде британской либерально-левой элиты (это раздражение, в конечном счете, стоило ученому рыцарского титула), Айзенк начал утверждать, что у левых и, по крайней мере, у гитлеровских правых было много общего. В частности, в их материализме и готовности к насилию, в том, что они были «жестоки, грубы, тупы», и им недоставало более мягких способов идеализма и сочувствия. Хотя левые были потрясены этим сравнением, Айзенк продолжал развивать свое понимание — став первым, кто продемонстрировал генетический фундамент этой характерной черты. Наконец, Айзенк пришел к заключению, что существовала (как он подозревал еще в 1947 году) характерная черта психотизма, который включал в категорию тупость и необходимое добавление к его известной теории индивидуальности (давно известной своими главными измерениями нейротизмом и экстраверсией — на которую его студенты в шутку поставили знак креста). К 1990-м годам Айзенк подробно написал о психотизме (P) — особенно связывая его с преступностью и паранойей, но также и с творческим потенциалом в искусствах.

Книга Керри Болтона должна дать много интересных и забавных деталей относительно правильности психометрическо-психологического понимания Айзенка, к которому тот пришел с таким большим и усердным трудом. Очень интересный обзор Болтона использует новейшую биографическую информацию о таких фигурах левых как Маркс, Маркузе, Мэнсон, Маслоу и Баадер-Майнхоф. Она убедительно документирует ужасы отца — и семьи — ненавидящие ужасы ведущих левых, которые взволновали целое поколение, причем они сами болели психозом (чаще всего «биполярным», то есть маниакально-депрессивным) или, по крайней мере, нарциссической психопатией, и весьма часто заканчивали самоубийством.

Привлекательно, что Болтон также обстоятельно объясняет следующий поворот в саге «высокого-P» левачества. Да, неудовлетворенные тем, что они сами были больны психозом, ультралевые 1970-х даже повернулись к почитанию безумия — рассматривая сумасшедших как ударные отряды в своей битве против «репрессивной буржуазной власти» западных врачей и стоящих за ними фармацевтических фирм. Забавно, что один сумасшедший писатель, автор «Смерти семьи», впал в шизофрению вскоре после того, как написал свою напыщенный опус против психиатрии, после чего оказался зависимым от забот, да, его собственной семьи.

Конечно, с тех дней левые (всегда более изобретательные, чем правые) пошли дальше, чтобы выбрать новых пострадавших и несчастных, которые могли бы помочь в борьбе за их революционное, основанное на ненависти к семье дело. Им потребовались большие усилия, чтобы удержать на своей стороне феминисток (feminazies) западного женского «меньшинства»; и в особенности — так как обуржуазивание лишило левых любой надежды на поддержку со стороны квалифицированного рабочего класса, они поддержали этнические меньшинства (особенно чернокожих, латиноамериканцев, мусульман и даже палестинцев) и демонизировали противников как расистов и педофилов.

Однажды новые биографии, как мы надеемся, предоставят новому Болтону новые забавные детали расстройств личности «антирасистов» и союзных с ними борцов за права инвалидов и гомосексуалистов. Но тем временем ударные войска левых добиваются все больших успехов. С помощью деловых кругов, которые нуждаются в мультикультурализме, чтобы заменить рабочую силу, которую уничтожило доминирование левых в школах, левые доминируют над потерявшим цель Западом.

Чтение «Левых психопатов» откроет глаза многим. Воображаемые репрессивные неврозы правых блекнут в сравнении с эгоистичной, порочной паранойей левых (чему порой помогает употребление наркотиков и доказанные повреждения головного мозга). То, что правые оказались не в состоянии противостоять левому мусору — за одно поколение повернувшегося от поддержки евреев (к настоящему времени слишком успешных) к поддержке их заклятых врагов мусульман — должно привлечь внимание всех серьезных людей и политических деятелей. Как правые не смогли предотвратить рост социалистических государств по всему Западу с политикой заполнения себя иммигрантами из Третьего мира, чтобы восполнить свою собственную неспособность обучить свою молодежь до максимума (согласно их способности)?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Постправда: Знание как борьба за власть
Постправда: Знание как борьба за власть

Хотя термин «постправда» был придуман критиками, на которых произвели впечатление брекзит и президентская кампания в США, постправда, или постистина, укоренена в самой истории западной социальной и политической теории. Стив Фуллер возвращается к Платону, рассматривает ряд проблем теологии и философии, уделяет особое внимание макиавеллистской традиции классической социологии. Ключевой фигурой выступает Вильфредо Парето, предложивший оригинальную концепцию постистины в рамках своей теории циркуляции двух типов элит – львов и лис, согласно которой львы и лисы конкурируют за власть и обвиняют друг друга в нелегитимности, ссылаясь на ложность высказываний оппонента – либо о том, что они {львы) сделали, либо о том, что они {лисы) сделают. Определяющая черта постистины – строгое различие между видимостью и реальностью, которое никогда в полной мере не устраняется, а потому самая сильная видимость выдает себя за реальность. Вопрос в том, как добиться большего выигрыша – путем быстрых изменений видимости (позиция лис) или же за счет ее стабилизации (позиция львов). Автор с разных сторон рассматривает, что все это означает для политики и науки.Книга адресована специалистам в области политологии, социологии и современной философии.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Стив Фуллер

Обществознание, социология / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Доисторические и внеисторические религии. История религий
Доисторические и внеисторические религии. История религий

Что такое религия? Когда появилась она и где? Как изучали религию и как возникла наука религиеведение? Можно ли найти в прошлом или в настоящем народ вполне безрелигиозный? Об этом – в первой части книги. А потом шаг за шагом мы пойдем в ту глубочайшую древность доистории, когда появляется человеческое существо. Еще далеко не Homo sapiens по своим внешним характеристикам, но уже мыслящий деятель, не только создающий орудия труда, но и формирующий чисто человеческую картину мира, в которой есть, как и у нас сейчас, место для мечты о победе над смертью, слабостью и несовершенством, чувства должного и прекрасного.Каким был мир религиозных воззрений синантропа, неандертальца, кроманьонца? Почему человек 12 тыс. лет назад решил из охотника стать земледельцем, как возникли первые городские поселения 9–8 тыс. лет назад, об удивительных постройках из гигантских камней – мегалитической цивилизации – и о том, зачем возводились они – обо всём этом во второй части книги.А в третьей части речь идет о человеке по образу жизни очень похожему на человека доисторического, но о нашем современнике. О тех многочисленных еще недавно народах Азии, Африки, Америки, Австралии, да и севера Европы, которые без письменности и государственности дожили до ХХ века. Каковы их религиозные воззрения и можно ли из этих воззрений понять их образ жизни? Наконец, шаманизм – форма религиозного миропредставления и деятельности, которой живут многие племена до сего дня. Что это такое? Обо всем этом в книге доктора исторических наук Андрея Борисовича Зубова «Доисторические и внеисторические религии».

Андрей Борисович Зубов

Культурология / Обществознание, социология / Образование и наука