Лягушка-путешественница

Первым из трюма выскочил Орри в грязной, разорванной рубахе, с синяком в пол лица и слипшейся от крови бородкой. Гантка тут же с воем повисла у него на плечах, а парень стал недоуменно оглядываться по сторонам. Заметив купца, вздрогнул, пытаясь отстраниться и что-то спрашивая у верещавшей подруги. Но тут Хейви звонко хлопнув его по плечу, разразился короткой и эмоциональной речью, после которой гант с видимым облегчением перевёл дух. А из люка, смеясь и плача, вылезали знакомые женщины и девицы.

Оставив Лаюлу, тут же оказавшуюся в окружении галдящих соотечественниц, Орри подошёл к сидевшему на ступенях лестницы мореходу и низко поклонился, коснувшись пальцами палубы.

— Спасибо, господин Картен, что помог выручить нас. Всю оставшуюся жизнь у богов милости и удачи вам просить буду.

— Пустое, — пренебрежительно усмехнулся купец, хотя бесхитростная похвала варвара пришлась ему по душе. — Они уже одарили меня.

— Чем же? — вскинул брови юноша. — Добром этого арнака Ерфима?

— И не только! — капитан внушительно поднял палец. — Мне нужны рабы на весла и я их здесь нашёл.

— Уж не нас ли хочешь опять в рабство взять? — тут же насторожился собеседник, сжимая кулаки

— Нет! — снисходительно рассмеялся Картен. — Я же поклялся, что никогда не стану этого делать. Других невольников Ерфима возьму.

— Кого? — по-прежнему не понимал гант, глянув на трёх, сидящих на корточках, пленников.

— Разве в трюме больше никого нет? — настал черёд насторожиться купцу

— Сидят какие-то пятеро, господин Картен, — пожал плечами Орри. — Так они больше на диких зверей, чем на людей похожи.

— Сколько? — внутри у канакерца всё сжалось.

— Пятеро, — подтвердил юноша. — Ерфим потому и согласился купить нас у ринса, что почти пустой шёл. А княгине деньги срочно нужны. Арнаки говорили, будто она наёмников каких-то ждёт.

К такому удару Картен оказался не готов: "Что же получается? Обманули меня купцы, нет у псеркской крысы никаких рабов!".

Колени подогнулись, и мореход звонко шлёпнулся задом на выскобленную до белизны и залитую кровью ступеньку. Из перехваченного спазмом горла вырвалось глухое рычание, налитые злостью глаза настойчиво разыскивали проклятую пассажирку, к своему удивлению обнаружив её в окружении внимательно слушавших ганток. Перехватив разъярённый взгляд купца, Орри поспешил к соплеменницам.

А к пышущему гневом мореходу подошёл озабоченный Хейви.

— Нечего время терять, господин Картен. Здесь и у камышей глаза вырастают, а уж рыбы до чего болтливые!

Не в силах разговаривать, капитан согласно кивнул.

— Корабль мы отведём в протоку и утопим. Уж больно он приметный.

Купец представил, сколько денег за него можно выручить и тяжело вздохнул. Нет, эту посудину до Канакерна не довести. Да и продавать опасно. Тех, кто попадался на морском разбое, в свободных городах Западного побережья не жаловали.

— Давайте делиться, как условились и плывите своей дорогой, — продолжал варвар. — А мы пойдём своей.

Вдруг, в носовом трюме, откуда матросы и их союзники вытаскивали связки мехов, раздался крик, грохот и женский визг.

Оба предводителя тут же обернулись в ту сторону. Из люка, с бранью, выбрался Гагнин волоча за руку молодую женщину с обернутым тряпкой рабским ошейником на тонкой шее. Одетая в короткий замызганный хитон, она ревела, размазывая слёзы по круглому, грязному лицу.

— Рабыню Ерфима нашли, — доложил матрос, толкнув женщину к пленникам. — В самый дальний угол забралась.

Та затравленно огляделась и, увидев своего бывшего господина связанным, залилась звонким истерическим смехом.

— Попался навозник мерзкий! И на тебя управа нашлась?! Пиявка вонючая! Пёс облезлый! Теперь эти варвары сделают с тобой то, что ты так любил со мной вытворять! Они мужчины сильные, не то, что ты, лагир рыжий!

И, не обращая внимание на кровь, трупы, застывших от удивления матросов, начала пинать Ерфима босыми, грязными ногами. А потом попыталась выцарапать ему глаза. Тут всполошился Хейви. По его приказу могучий венс легко оторвал визжащую женщину от работорговца и швырнул к пленным так, что она кубарем покатилась по палубе.

— Это тоже ваше, господин Картен, — рассмеялся предводитель варваров.

Мореход скривился в гримасе, очень отдалённо напоминающей улыбку.

Куча захваченного добра росла. Меха, кожа, ставленные меды и простой мёд, корзины с золотистыми кругами воска, ткани от грубой дерюги, до тончайшего льняного полотна. Речной жемчуг и небольшой запас разнообразных монет аккуратно сложили отдельно.

Хейви и Картен, после недолгих переговоров, оценивали каждый предмет. Затем венс делал какие-то загадочные зарубки на древке трофейного копья, а купец записывал цифры на вощёной дощечке. По мере того, как их становилось все больше, настроение его слегка улучшилось. Работали без перерыва, не покладая рук, но более-менее управились только к вечеру. Почти всё это время ганты, сгрудившись у кормовой палубы, переговаривались, иногда очень громко.