Лярва, или Демоны хотят крови?

– А может ты с папой этим занималась! Ты же ведь никому, никогда об этом не расскажешь! Потому никто из нас, здесь присутствующих, – за редчайшим исключением, – не может узнать от кого-то о чём-то этаком. У любого из вас может оказаться подобная история в кармане, а может даже ещё круче. Но вы же никто об этом никому никогда не расскажете, а будете только притворяться, как это гнусно, если несовершеннолетний получает сексуальное удовлетворение. Все взрослые когда-то были детьми и прежде, чем кривить носы, вспомните себя в этом возрасте! – разгорячённую алкоголем Люду несло. Было заметно, что она уже не иронизирует и не рассуждает, а, скорее, защищается, стараясь поддеть Надю, как, впрочем, и остальных. Впору было бы прекратить эту дискуссию и перейти к другой теме, однако, раззадоренная спором Надя тоже не думала отступать.

– Ну ты это расскажи тем, кто имеет с детства психологическую травму от сексуальных ”удовольствий”, полученных в детстве и потом у них вся жизнь сломана!

– Так в семье не без урода! – парировала Люда. – Придурков всегда хватало. И если партнёр – моральный урод, то тебе и во взрослом возрасте могут такую травму нанести, что на всю оставшуюся жизнь хватит! А вот почему никто не заступается за детишек, когда их примерные родители, к примеру, отдают в бокс – ”благородный вид спорта”?! В чём благородство?! На потеху толпе набить человеку, с которым даже не ссорился, морду? Или это полезно самому, получать по голове? Разве голова нам дана, чтобы по ней стучали? Так отчего же мы гвозди ей в стены не заколачиваем? В большой спорт детей отдают. Для чего?! Это полезно?! Насколько я знаю, почти все спортсмены заканчивают свою карьеру с подорванным здоровьем, если не инвалидами. Отчего же таких родителей и тренеров не сажают? Они реально травмируют детей, как психологически, так и физически!

– При чём тут спорт? Никто не спорит, что большой спорт вреден, – защищалась Надя. – Это отдельная тема. Мы сейчас говорим об интимной сфере.

– Девочка моя! Ну если она интимная, – театрально развела руками Люда, – то, что же ты здесь регулярно совершенно не интимно ей занимаешься? Интим подразумевает – занятие им в одиночестве! Разве нет?! – и она снова обвела всех присутствующих взглядом, словно задавая вопрос всем, акцентировав, однако, внимание на Гене, который не заметил за собой, что с самого начала ”скандала” не отрывает взгляда от Люды. – Так почему бы тебе просто не заниматься тихонько дома, под одеялом в ночи, интимной мастурбацией? Дабы никому ненароком, не нанести травмы как моральной, так и физической!

Женщина победоносно откинулась на спинку дивана, скрестив руки на груди. Надя вспыхнула. Она явно чувствовала себя задетой, и чтобы хоть как-то досадить Люде, очевидно не отдавая себе отчёт в том, что говорит, выпалила:

– Уж лучше дома под одеялом, чем мандой торговать!

В комнате воцарилась тишина, лишь телевизор привычно исполнял роль шумового фона. Все ждали, что же будет? Аня с видом испуга и восторга, прикрыв рот ладонью, глядела то на Надю, то на Люду. Гена и Вася, как нашкодившие школьники, переглянулись, готовые разнимать драку. И лишь Лера, с привычной ”улыбкой Джоконды”, оставалась непоколебимой. Она спокойно сидела и глядела на Надю. По Наде было видно, она осознала, что ляпнула лишнего, но, как говорится: ”слово – не воробей, вылетело – не поймаешь” и, раскрасневшись лицом, девушка испуганно смотрела на Люду своими увлажнившимися глазами. Казалось, она готова разрыдаться. Однако дерзкие слова Нади нисколько не задели Люду. Она усмехнулась и ответила:

– А я свою работу люблю, получаю от неё удовольствие и хорошие денежки. Я лижу и сосу за хорошие, – она сделала на этом слове акцент, – деньги! В отличие от тебя. Так что, ты меня нисколько не задела. Но гляди, как бы тебе самой не пришлось своей ”щелкой” торговать! Ведь может статься так, жизнь в такую неудобную позу поставит, что выбора не останется.

С этими словами она вылезла из – за стола, одёрнула на бёдрах своё зелёное обтягивающее платье и, заметно пошатываясь, подошла к Наде, которая продолжала на неё испуганно таращиться. Люда взяла девушку рукой за подбородок и, хищно ухмыльнувшись, смачно поцеловала в губы. Та, лишь успела приподнять руки, не понятно – для объятий или для защиты, они так и остались приподнятыми. Из груди девушки вырвался стон, то ли от испуга, то ли от удовольствия. Судя по тому, как она стушевалась, сопротивляться она не решилась, а может и не хотела. Не отрываясь от поцелуя, Люда властно взяла Надину руку и сунула себе под платье.