Либелломания

– И да и нет, – туманно ответил Бритц. – Это редкий дефект. Случается, что их имаго общаются на частоте, недоступной большинству насекомых. Я, например, слышу Юфи, а она меня нет. После первой линьки она тоже будет слышать, но только в обличии человека.

– Допустим. Но зачем ты тащишь их с собой?

– Я сто лет назад уже оставил сына дома на Эзерминори. Всего на неделю с дедушкой, чтобы слетать за рабами, что могло случиться?

Действительно, что? Кроме карательной миссии Железного Аспида.

– Жаль, – посочувствовал Крус. – Мне повезло. Наша семья тогда кочевала по военным базам в других системах, а у Пенни по научным спутникам. А Верманд не может за ними приглядеть?

Кайнорт представил, как Миаш стрекочет с заката до рассвета, а Юфи молчаливо и сосредоточенно развинчивает и трепанирует всю технику в доме названого дяди.

– Во-первых, я не могу взваливать на него сразу двоих. Верманд и так работает в дурдоме. А во-вторых, зная его везение, Урьюи разнесёт на кусочки, лишь только я закрою за собой дверь.

– Но Брана… это ведь другая галактика. Это кротовина и чёрт вообще знает какая дыра. Там хоть установлены хроноэквайлеры?

– Да, время они синхронизируют. Всё будет хорошо, Крус. Главное, не подпускать ко мне диастимагов.

Под стрекот цикады на коленях и с пчелой на плече, Кайнорт откинулся назад и закрыл глаза. Он так устал, что на мгновение подумал, что умирает, и даже не нашёл сил, чтобы испугаться. К нему на сиденье что-то упало.

– Держи, это твой старый комм, – разбудил его Крус. – Ты забыл его в каюте тогда. Ещё работает. Там поначалу приходили какие-то сообщения, а потом всё. Если что, я не читал.

Кайнорт машинально сбросил банковскую чепуху и перестал дышать:

813 дней назад, 00:00:

«если ты вдруг вернёшься: это была я»

806 дней назад, 02:13:

«мне очень жаль»

805 дней назад, 03:25:

«ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ!»

776 дней назад, 05:15:

«страшно ибольно»

Её стиль. Не фразы толком, а обрывочный концентрат терзаний, которые не поместились в объём одной девчонки и плеснули через край на экран его комма. И почему четвёртое – тоже ему? Через два месяца после Кармина, почему? Чёрное холодное ничто опять заворочалось внутри, и Кайнорта затошнило. Он вычислил, что ему писала Эмбер, ещё в тот вечер на Кармине, когда пил Шмелье руж и показывал карминскую фигурку. Он отправил сообщение, а у неё блеснул комм. Она слишком нервничала, чтобы заметить, что он заметил.

– Крус?

– А?

– Помнишь, после нападения имперцев на Эзерминори я просил тебя пошпионить за его величеством?

– Ну.

– Приоритет этой задачи временно понижен. Есть кое-что поважнее. Догадываешься, почему я просил тебя приехать без Пенелопы?

– Хочешь, чтобы я нашёл Эмбер Лау.

– Да.

Орникоптер оторвался от проводов и спланировал к гостинице, где жил Бритц. Крус обернулся и терпеливо ждал, когда тот продолжит.

– Говорят, у неё хватило дури вернуться на Урьюи, – помолчав, сказал Кайнорт. – Я буду компенсировать все твои расходы на то, чтобы стать её тенью.

– Понял. Не говорить Пенелопе?

– Не говори.

– Понял. Куда высылать данные?

– Никуда. Хранить на видном месте под небезопасным паролем.

– А теперь не понял.

– Если я сам попрошу Пенелопу спрятать от меня Эмбер, она не воспримет угрозу всерьёз, – Кайнорт говорил через силу, будто наперекор желанию. – А если обнаружит, что ты ведёшь слежку, испугается и сделает всё возможное, чтобы мы с чёрной вдовой никогда не встретились. Я не могу надеяться на тебя одного. Дело не в способностях, просто тот, кто прячет, должен быть мотивирован сильнее того, кто ищет. А ты первым делом спокойно спросил, куда высылать данные.

– Я же не знал.

– Только имей в виду: если об этом разговоре узнает Пенелопа, и я доберусь до Эмбер раньше неё, Пенелопа будет несчастна, а тебя загложет чувство вины.

– А если она заставит меня прекратить?

– Не заставит, – возразил Кайнорт. – Чтобы хорошо прятать, нужно хорошо искать. Пенелопа попросит тебя помогать ей, а ты не упирайся долго.

– Понял. Ты играешь нами против себя.

– Причём в поддавки.

– А если паучиха сама тебя ищет? А если случайно столкнётесь?

– Посмотри мне в глаза, Крус. Видишь? Это пробелы в моих планах.

Он удалил её сообщения наутро. Если Эмбер и правда вернулась домой, тогда она – самый сильный и потрясающий из его врагов. Ведь её ужас был ужаснее, чем его, потому что, когда случился Кармин, ей не было и двадцати. Но надо же, выбралась, дала сдачи. И сохранила рассудок, хотя за последнее он не ручался. Кайнорт вспоминал об этом всякий раз, как ему резали крылья наживую, чтобы продать. Имя паучихи стало анестетиком. Так неужели Эмбер сильнее? Нет. Нет, они станут вровень. Кайнорт знал, что эта мысль способна вытащить его из любой пропасти.

А пока он бежал с Урьюи, которую вырвал у пауков с корнем, с мясом. И прятался в самую глубокую нору. Потому что не мог вынести столько чужого света и воздуха.

Глава 4. М