Либерал

В пехотный полк с походом в Крым.”

––

III – часть "Некружевной Крым"

1771 год. Полковой барабанщик

Поймав в ладонь кисет в кармане,

Присел на старом барабане,

По службе данном, полковом.

Сплошной ковыль, типчак кругом.

Тишь и жара, собачьи дни.

Над ухом вертятся слепни.

Нет, это просто пекло Ада!

И прищемил с размаху гада.

На небе тучек ни намёка.

Лишь змееяд парит далёко,

Добычу шарит, выжидает

И камнем высоту роняет.

“ – Отставить плотью мух кормить!-

Команда – Сбор к обеду бить!”

Фельдфебель вырос и пропал.

Я по приказу дал сигнал.

Пошла той степью дробь гулять.

“ – Да будет тя живьё пугать. -

Ворчал угрюмый ветеран -

С горшка, чай, сгонишь басурман.”

“ – Идем куды? Обоз отстал. -

Забритый паря простонал –

В ком не дрестун, так малярия.

Дождётся ль матушка Россия?

И где ж глубокий океян,

Что в плен проклятым турком взян?

“ – Жри кашу. Сабелька не спросит,

Где повстречает, там и скосит.

Матросу в море смерть по воле,

Ну, а солдату в бранном поле.” -

Уча, наставничал старшой.

Он унтер, я же рядовой.

“ – Ведь так, Вольтер? Умом реши.”

“ – Так точно! – гаркнул от души -

В наш просвещенный век без правил

Нельзя.” Затихли. Я добавил:

“ – Закон один, когда разим.

И он для всех не изменим.

Вот впереди допустим строй.

Кого в прицел? Ответ простой.

Конечно, лучше офицера!

Но для понятия примера,

Нам командир – отец и мать.

Не стоит это забывать.

Отсюда главная причина

Ломить врага простого чина.”

“ – То мудро! – унтер подбодрил,

Ус крутанул и в лоб спросил -

А вот те главную дилемму:

Чей первый залп? Раскрой проблему.”

“ – Кто ловче, тот и молодец!” -

Зеленый выпалил юнец.

Поддакивать повсюду стали,

Аж пол полка на спор сбежали:

“ – Ага, стреляешь в попыхах!

Пищаль дрожащая в руках.

И заряжай потом “подружку”,

А те возьмут тебя на мушку.

И бах! Снесут тебе…пардон.”

“ – Так как же быть?” – со всех сторон.

От трутня трубку раскурил.

Все ждут. Я вновь заговорил:

“ – Не в быстроте дилеммы соль.

Достойно честь держать изволь.

Строй не наруш, чеканя шаг.

Держи равнение на флаг.”

Мне чарку. Осушил до дна:

“ – Вот помню под Фонтенуа.

Видоком стал тому сраженью.

Мы с англичанами мишенью

Застыли перед мясорубкой,

На шутку отвечая шуткой.

С поклоном вышел лорд Чарльз Грей:

“ Мы ждём, француз, стреляй быстрей!”

За всех поднял с вином бокал.

Но наш д”Отрош завозражал:

“ О нет, милорд, лишь после Вас!”

Весь полк увлёк такой рассказ.

“ – Граф де Шабан то подтвердил.

Но Грей сумел, уговорил.

Пальнули в спешке. В молоко.

И те отделались легко.

Вот их черёд. Раздалось: “Пли!”

Шестьсот солдат за раз снесли.

Сомкнулся плотною стеной,

Как на параде, вражий строй.

Шёл и выкашивал ряды.

Не ожидали мы беды.

Что ж плачьте, бабы, над гробами!

Не рассказать о том словами…

Но к ставке рядом на меже

Поспел отважный де Аше:

“ Нельзя с позором отступать!

Величество, молю послать

В атаку свиту на редут!”

Но жахнуло картечью тут.

Враз шевалье ноги лишился,

Упал, поднялся, разразился:

“За Францию и Короля!”

Повсюду кровь, сыра земля.

Соперник рано ликовал.

Мы надвигалися, как вал.

Во фронт, не дрогнув, подступили

В их лица ружья разрядили.

А мушкетеры фланг согнули.

И англичане драпанули,

Оставив с пушками редут.

Штурм длился несколько минут.

Семь тысяч наших в битве пало.

Но по сравненью с ними мало.

Четырнадцать потери тех.

Такая плата за успех!

Стоит пред свитой убиенной

Король коленопреклоненный.

Его глава обнажена.

Над полем боя тишина.

Запомнил это и постиг:

К нам приближается тот миг,

Когда вершину ум возьмёт

И ход исторьи развернёт.

Готов ручаться головой -

При схватке даже мировой

Погибнут только единицы.

И это вам не небылицы,

А благородства пьедестал!”

И полк сему возликовал.

Чуть позже унтер подозвал:

“ – Гордись, француз, тебя избрал.

В разведку, в ночь, до басурман

Вдвоём ползём. Сдай барабан.”

-–

Побирушки

У карты замер генерал.

Мой унтер отрапортовал:

“ – Готовы головы сложить

И ратну славу заслужить!”

Тянусь от этого в струну.

Раз на войну – то на войну.

Мы оба в рубищах. Стоим.

Купалов первый, я за ним.

До бровей грязью изваляли,

В таких солдат узрят едва-ли.

“ – Успех разведки – полвойны.

Проникнуть в жило сатаны.” -

И генерал своим перстом

Благословил Святым крестом.

…Всю ночь плелись и день крались.

О камни ноги подрались.

Нещадно солнце опалило.

Пенял на жаркое Ярило.

Татарский подлетел разъезд -

Степные волки диких мест.

Свирепство буйствует в глазах

Раскосых, спрятанных в космах.

На шеях бусы из ушей.

Почуял смрад от тех зверей.

Признали нас за побирушек,

По спинам всыпав колотушек.

Умчались, дико гогоча.

Заката тлилася свеча.

“ – Ну, рядовой, труби привал.

Чтоб не родился каннибал,

На харч спеши словить хрущей,

Ночь надвигается, ей-ей.

Сам за медком до диких пчёл.”

Вопрос в моих глазах прочёл.

“ – С молитвой толику забрать.

Малых негоже обижать.

Цела останется трутовка,

Но для сего нужна сноровка.

Козявок изучил натуру.

Помрёт ведь, коль ужалит сдуру.

Бесстыдство сильных – вот позор!

Кто запер совесть под запор,

Попал в расставленный капкан.

Кличи по имени, Иван.”

Я по привычке вскрикнул: “– Есть!”

Хотел вскочить, пришлось осесть…

Накрыла темень, как мешок.

Пахнул прохладный ветерок.

Так разогнал, что задышалось.

И мне не в шутку показалось,

На небо чудом воспарил.

И, удивившися, спросил: