Личная неприятность Темного Владыки

Второй – и, за тари до того, как сеть накрыло искаженное лицо чудовища, тот выдернул руку из кармана, рассыпая в воздухе мерцающий порошок – и исчез. Сеть ударила в пол, прочерчивая рваные трещины – и рассыпалась искрами. На миг в каморке воцарилась тишина, сменившаяся тут же грохотом.

Айна не сразу поняла, что это она упала на колени – ноги перестали держать тело, сила исчезла снова. Её мутило – и от попытки осознать происходящее, и от неприятного привкуса чужой крови на губах, и от полученных ран.

Наверное, она бы упала на пол, если бы не незнакомец. Он оказался рядом так быстро, словно перемещался по воздуху – и подхватил на руки легко, как пушинку.

– Вот мы и встретились, обещанный дар, – тонкие губы раздвинулись, обнажая острые иглы отнюдь не человеческих зубов, – вы полны сюрпризов, юная дана.

– Дар? – голова все сильнее наливалась тяжестью, словно по ней молоточками били.

Не разговаривать с фэйри.

Не принимать от них помощь.

Ни в коем случае с ними не враждовать.

Почему же так… с каждым днем она увязает в невидимой паутине все больше.

Кровь в венах стала вдруг льдом, заставляя задрожать – и над сознанием сомкнулась тьма.

ГЛАВА 3. Зачарованный лес

Первое, что Айна учуяла, очнувшись – запах жарящейся на углях рыбы. Он долетал через окно до постели, заставляя встрепенуться и потянуться. Впервые за много дней она чувствовала себя прекрасно – тело было легким, как пушинка, почти воздушным, заставляя улыбаться новому дню. Когда она в последнее время так чудесно высыпалась?

Дверь еле слышно стукнула – и в комнатушку, служащую ей спальней, буквально вплыла ослепительная красавица, наряженная в ярко-синюю тунику – и – вот же бесстыдство – штаны! Да какие – узкие, облегающие фигуру так, что каждая выпуклость видна, и заправленные в высокие сапоги. Красавица повернула голову к ней и лучезарно улыбнулась, блеснув расплавленным золотом глаз с вертикальным зрачком.

Иршасса!

Шайрин… подвал, цепи, нападение… Память обрушилась резко и немилосердно, заставляя сцепить зубы. Нет, как ни странно, ей не было жаль того, что она чуть не убила чужака – скорее, было прискорбно, что она так и не смогла этого сделать. Теперь, скорее всего, у неё появился очень опасный и обозлённый враг.

– Как я тут оказалась? Дана…

– Просто Шайрин, – златовласка смотрела серьезно и задумчиво, словно что-то решая про себя, – я в долгу перед тобой, девица Асайя.

– Тогда и я просто Айна, непривычная я к «выканью» да этикету.

– Хорошо, – тихий смех согрел душу, заставляя улыбнуться в ответ, – ты спасла мне жизнь, Айна, я этого никогда не забуду. Разве ты не помнишь, кто вытащил нас оттуда, из подвала?

Размытая фигура. Легкие движение, шелк волос. «Отданный дар». Бережные касания рук и острые зубы нечистого.

– Фэйри?! – в голосе, против воли, прозвучал страх.

Шайрин лишь качнула головой, перекидывая золотую косу вперед, на грудь.

– Да, посланник Двора Тьмы пришел к нам на помощь.

Двора Тьмы? Посланник? О чем она вообще говорит?

Кажется, это недоумение было написано у неё на лице, потому что, вздохнув и покачав головой, новая знакомая заметила:

– Раз уж ты неплохо себя чувствуешь – одевайся и пойдем на улицу, я там приготовила кое-что. Поедим.

Знатная госпожа ещё и готовит?

– Перестань, не смотри на меня так, – на бледно-золотистой коже заиграл румянец, – возможно, ты считаешь меня эдакой заносчивой аристократкой, которую одевают итора три двадцать слуг, а потом препроводят за руки к накрытому столу… так вот, этого нет. И никогда не было. Иршасс вообще воспитывают в строгости, а будущих магов и дипломатов – тем более.

Дипломантов? Какое-то знакомое слово. На некромантов похоже…

Кажется, она сказала это вслух, вызвав волну смеха – впрочем, совсем не обидного.

– Ты прелесть, Ая! Можно я тебя так называть буду?

Тонкие длинные пальцы в волнении стиснули её – и снова ни малейшего притворства.

Неловко усмехнулась, все ещё не веря в происходящее.

– А я тебя – Шаной – можно?

– Ш-шшана… – посмаковала задумчиво, поглаживая коготками одеяло, – мне нравится, зови! А теперь приводи себя в порядок – и поговорим обо всем. После еды, – заметила строго, – и поднялась, унесясь вихрем куда-то в сторону улицы.

– Очнулась, болезная!

От знакомого уже ворчания потеплело на сердце, когда она увидела, как на постель, с упорством перебирая лапками, забирается колючая сиреневая ехидна. Сопит возмущенно. И как она успела за пару дней к нему привязаться? Снова нарушила все правила, забыла о недосказанностях и оговорках.

– Тих!

Протянула ладони, на которые фэйри с готовностью запрыгнул, что-то недовольно фырча под нос. Она почувствовала, как тает тяжесть на душе. Странно. Раньше бы никогда не смогла так быстро отпустить произошедшее – теперь же переключилась с такой легкостью, словно до прошлого и вовсе не было никакого дела.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросила, не сводя глаз с маленького лгуна. Не зря говорят, что фэйри верить нельзя.

– Другие расскажут, – буркнул тихо, – а мне запретили. Сама вспоминай, чего в твоей жизни было странного? Давно, в детстве ещё…