Личность и Абсолют

Естественной реакцией на подобную ситуацию явилось выдвижение нескольких программ построения новой психологии, альтернативных вундтовской. Их авторами выступили Ф. Брентано, У. Джемс (Джеймс) и И. М. Сеченов. Главное, что объединяло эти несхожие по содержанию и появившиеся в разных странах программы, состояло в переориентации от традиционного, субстанциального к новому, функциональному способу построения предмета психологии, ранее неведомому психологии сознания. Если первый из них, как отмечалось, задает предмет через его внутреннее содержание и тем самым исключает его из взаимоотношений с другими явлениями, то второй, напротив, задает предмет через его функцию, через его роль и значение по отношению к другим явлениям действительности, органично включая его во взаимосвязь с ними. При этом структура изучаемого предмета, не ускользая из поля внимания, становится производной от его функции.

Переход к функциональному пониманию психики представлял собой процесс, столь же неотвратимо, сколь и незримо осуществлявшийся за фасадом психологических концепций ХГХ в. прежде всего под влиянием дарвиновской биологии. Достаточно было переместить исходную точку отсчета с внутреннего опыта субъекта на целостный биологический организм, чтобы увидеть психику в ее функциональной отнесенности к этому организму и его взаимоотношениям со средой. Так, у английского психолога–ассоцианиста А. Бэна психика (посредством ассоциаций) выступает в роли «хранилища» опыта полезных действий, у Г. Спенсера ее роль трактуется более широко—как средство адаптации организма (опять–таки с помощью ассоциаций) к окружающему миру. Последнее представление, будучи впоследствии осмыслено У. Джемсом с позиции функционального подхода, ляжет в основу его понимания предмета психологии как адаптивной функции сознания.

Однако первая программа новой психологии, утвердившая функциональный способ построения ее предмета и тем самым совершившая революционные преобразования в психологии, появилась несколько ранее джемсовской. Ее автором явился немецкий и австрийский философ Ф. Брентано, который, будучи также и католическим священником, был близко знаком с религиозной философией Фомы Аквинского. В ней–то Ф. Брентано и увидел ключ к преобразованию современной ему психологии [955]

. Центральным для него выступило заимствованное основателем томизма у Аристотеля и глубоко переосмысленное понятие интенциональности, или направленности, как неотъемлемого свойства нашего познания.

Освободив это понятие от теологического смысла и сделав его центральным объяснительным принципом своей концепции, Ф. Брентано показал, что вопреки утверждениям В. Вундта структура сознания (его «сенсорная мозаика») не может быть предметом психологии, поскольку сознание, будучи направлено на разные предметы, в каждый момент меняет свою структуру и содержание. В направленности сознания находит свое выражение его внутренняя активность, и психология, таким образом, должна строиться как наука об акте сознания, носящем процессуальный характер. Не традиционные для психологии элементы сознания—ощущения, представления и чувствования, а отдельные психические акты— представление, суждение и чувствование—становятся реальным предметом исследования. Тем самым в психологии культивируется принцип активности в противовес пассивному характеру ассоциативных процессов.

Поскольку сознание всегда направлено на какой–либо предмет, который репрезентируется в нем, оно есть всегда сознание предмета. Этим тезисом Ф. Брентано вводит в психологию чрезвычайно важный принцип предметности, противостоящий традиционным воззрениям на сознание как на мозаику сенсорных элементов и предполагающий, что содержание психических процессов составляют сложные предметные образования, а не только чувственные образы.

Будучи направленным на разные предметы, в каждом случае сознание несет в себе различное содержание, но во всех случаях «работает» как слаженная система, целостность которой задается направленностью, интенцией, на предмет. Иначе говоря, интенция, как функция сознания, задает его структуру. Таким образом, в противовес традиционному элементаризму старой психологии, который, несмотря на разочарование в нем, так и не нашел себе альтернативы, появляется новый принцип целостности.

Подводя краткий итог, можно отметить, что программа Ф. Брентано, рассматривая сознание не в его структурной данности, но в функциональной отнесенностй к предмету познания (как интенции на предмет), утверждает новый, функциональный способ построения предмета психологии, выдвигая на первый план такие фундаментальные свойства психики, как ее активность, предметность и целостность.

Идеи Ф. Брентано как непосредственно, так и посредством их дальнейшего развития в феноменологической философии его последователя Э. Гуссерля стали на рубеже веков основой европейского функционализма, принципы которого, прямо или косвенно воспринятые психологией, определили ее тотальное, коренное преобразование в начале XX в.