Личные дела киллера (СИ)

А я ещё не обращал внимания на свой акцент! Он выдал меня с головой. Понятное дело, бандюгам моим было по барабану, лишь бы я для них грабил. А первый же, относительно честный гражданин...

- Ну-ка, ответь мне, друг Матвей, ты - честный?

Матвей как-то замялся:

- Ну, пьющий я, а в остальном присутствует.

- Тогда сразу много не пей, - я сходу решил взять Матвея в оборот и вытащил для него пару серьёзных купюр, - узнаешь всё о владельцах этого места, где ты пьёшь, а я сплю, и бегом назад - думу думать будем.

- А если смоюсь?

- Забыл? У меня "пушка"! Так что, давай, разведай по селу, а я пока посплю... - мне хотелось досмотреть прежний сон, но сон уже не шёл. Я принялся раскладывать вещи. Впервые никуда не торопился. И нечего себе мозги парить, я довольно далеко от Екатеринбурга, следы заметены неплохо, ну, относительно. Единственное, у меня нет бензина и боеприпасов на чёрный день. Хотя, вроде, тут я ни в кого палить не собираюсь. Да и пора прекратить людей "пушками" пугать, мне-то достаточно только кулак показать: вон какой огроменный! А то бухарика как застращал, небось уже сбежал бедный!

Матвей, кстати, объявился к вечеру с ведром картошки, куском сала и капустным кочаном. Да, пил, но немного, в деревушке разузнал кое-что о домике. Хутор с сотками достались банку, хочешь выкупить - становись фермером. Я почесал затылок: "Вот тебе и сон с гусями! Хотя, в принципе, это может быть то, что надо." На сием мы с Матвеем и порешили. Будем по хозяйству шурудить! Я слазил в подпол, обнаружил чудный сухой закуток для хранения оружия, а в старом, но сносном шкафу соорудил денежную заначку. Задача Матвея теперь была: добывать нам обоим продукты и пить поменьше. Это чтоб жена с детьми обратно приняли. Оказалось, их дом недалеко, в самой деревне. А на бесхозный хутор хозяин был препровождён под волосаты рученьки, дабы в процессе ежеквартального запоя не трепать семейству нервы и оставаться так на расстоянии до полного просыхания.

А я в кой-то веки получил возможность просто жить: строить планы и порой лентяйничать, временами приводить в порядок дом, копаться на чердаке и морально готовиться к некоторой оседлости, то бишь: фермерству. В городе я после скоропостижного бегства не появлялся, джип был полностью закамуфлирован сараем, а Матвей лишних вопросов не задавал. Решил, видимо, если есть на Чудовом селе большой Ч е л из Марий-Эл, то так тому и быть. Ну, Чел - это лучше, чем какой-нибудь Тапок, хотя иногда даже Матвей ухитрялся достать: "Так ты точно из Марий-Эл будешь? У тебя такой страшный акцентище!" Я клялся, ложа руку на сердце: "На самом деле из L, это как пить дать!"

Хотя визит в банк и возню с бумагами я готов был откладывать до бесконечности, лишь бы пока действительно не светиться, но весна неумолимо набирала обороты. Сад стал изумительным сам по себе - этакий цветущий островок посреди невостребованных агро-угодий, а эти угодья по-прежнему требовали внимания и вложений. Подкармливаемый купюрами Матвей продолжал потворствовать любимому пороку и присягал мне на верность. Правда, его супруга Людка на меня едва ли не молилась. Периодически она забегала на хутор с излишками продовольствия и радовалась, что её бедовый Матвей, наконец-то, при деле. А от неспешного такого постоянства я малость заскучал. И однажды решил-таки выбраться в люди. Разумеется, не среди бела дня.

Джип был ещё на ходу, а заправиться можно и по пути. Матвею я поручил проведать если не дотошную женушку, то хотя б девятилетнего Егорку да четырехлетнюю Полинку. И вообще, когда я собирался не один хозяйничать на хуторе, то имел в виду несколько иное соседство. Сейчас я крепко этим озадачен, а Матвеюшка хозяйственно трётся поодаль. На самом деле толк есть: он то воды принесёт, то сухого дерева добудет и печку разогреет, пока я в доме разгребаюсь, то подопрёт своей шатающейся персоной забор. Правда, я надеюсь: он это за купюры делает, а не по какой другой причине, а то видел я в своих краях таких голубчиков!

Я вырулил на шоссе по направлению к городу, машина, приведённая в порядок, тоже радовалась возможности улизнуть из пыльного сарая. Сначала я заправился, потом проехался мимо Канадцевой дачи. В домике горел свет, из той самой кухни доносились голоса, судя по количеству и разнообразию мата: мужицкий и бабский. Силуэт в окне, вроде, старого волка, и какая-то визгливая мадама на него кухонной утварью замахивается. Шутя, типа. "Семейные разборки средней тяжести..." - смекнул я, для верности посигналил и быстренько дал ходу. Успел заметить в зеркальце, как Канадец буквально выпрыгнул на крыльцо в одних длиннющих труселях. "Выкрутился чертяка!" - я удовлетворённо рванул вперёд. Следующим пунктом назначения было место преступления. Моего последнего, надеюсь! "Кстати, какие дураки туда обычно возвращаются? - продолжал я вести внутренний монолог. - И главное, зачем? - Пра-альна, телепундер для хозяйства приволочь".