Личный бумажный Демон

- Именно. Только у него ничего не получалось, она оказалась для него слишком крепким орешком. А когда он в бешенстве пообещал ей, что в следующем романе, он изобразит её с Натальей, и их отношения - она застрелила его.

- И случилось это на пикнике, в присутствии всей известной компании?

- Да, он был так раздосадован, её колкими словами, что Наталья никогда не променяет её ни на кого другого, а уж тем более на него, что вскочил на коня, собираясь уехать, не дожидаясь окончания пикника, но перед отъездом бросил ей. Что он посмотрит, какая она смелая, когда прочтёт об этом в его новом романе. Вот тут-то она и подошла к нему, со словами: - «Зачем ждать так долго? Какая я смелая можно узнать прямо сейчас». И застрелила его, из его же собственного пистолета, который достала из седельной кобуры.

- Поэтому такой раневой канал, и поэтому все свидетели молчали о случившемся. Понятно, они были полностью на стороне Эмилии. Дааа. А Николай Мартынов взял вину на себя, действительно спасая честь сестры Натальи.

- Да.

- И вы не хотите, чтобы эту реальную историю, кто-то узнал?

- Не хочу.

- Обалдеть…

Они надолго замолчали.

Светлана переваривала масштаб услышанного, и он всё больше и больше поражал её. «Какая фантастическая история… Правильно делает, что молчит о ней. Если её обнародовать такое начнётся… Восстанут все без исключения. Первыми, естественно, оскорбятся патриоты – Как же так, светоч русской поэзии ревновал Наталью Мартынову к женщине, и был ею застрелен за это – банальная бытовуха. И даже хуже, не просто бытовуха, а бытовуха с неправильным уклоном. По нынешним временам, это вообще ни в какие ворота.. И ни тебе борьбы с самодержавием, ни ореола мученика - один позор, даже романтики никакой нет. Боевой офицер, ввязался в конфликт с бабами, и погиб не ЗА бабу, а ОТ бабы – кошмар патриота. Дааа. А остальные: литературоведы, историки, краеведы и прочая сволочь, пардон, сотрудники умственного труда – как заголосят? И даже не заголосят, а завоют, и накинуться со всех сторон. Так и вижу их научные перекошенные рожи, жуть. Мда… Нельзя говорить об этом».

- А кто ещё знает эту историю? – наконец спросила она Лидию Петровну.

- Никто.

- Как никто? А Надя из музея?

- Нет, не знает. Знает ещё Ирочка, моя внучка, но она не верит, считает, что доказать подлинность письма невозможно, так что не стоит и дёргаться. И отнОсится к этому как к семейному преданию.

- И скорее всего, правильно делает. Представляете, что начнётся в научных и литературных кругах, когда вы обнародуете это письмо? А в патриотических?

- Да, конечно, и именно поэтому мы, без малого двести лет, храним этот секрет внутри семьи.

- Да, согласна. Хотя жаль – такая информационная бомба взорвалась бы, ужас. – Светлана встала и с чувством прошлась по небольшой палате взад и вперёд. – Мдааа… И ведь главное всё объясняет, все нестыковки, все странности, все непонятные поступки… Чёрт надо же. Даа,… - она снова села напротив бабушки, - но это всё дела минувшие, давайте вернёмся к сегодняшним. Что там с Кашиной?

- Да, Лизочка. Она, конечно просила покопаться в дневниках и письмах, но я по понятным причинам не разрешила. А вот то, что у нас оказался подлинный рисунок Врубеля, я, честно говоря, и сама не знала. Он лежал в какой-то папке с другими рисунками, ценность и значимость которых мне неизвестна. Я думала, что Миша, мой муж, эти рисунки что называется «за компанию» покупал. Знаете, когда покупаешь архив, то берёшь всё скопом, и то, что нужно и то, что не нужно. Не раз бывало, когда покупалась целая коробка старой макулатуры, ради одного письма или дневника. Просто потому, что владельцы не хотели продавать по одному листочку, иногда понимая, а иногда нет, что поштучно они вообще ничего не продадут.

- Ясно, и что дальше? Обнаружила она рисунок и что?

- Глаза загорелись, руки затряслись, было видно что она присутствует при сотворении чуда. После чего забрала у меня этот рисунок, и всё.

- Просто так забрала? Без расписки или договора?

- А да, расписка была, и даже нотариальная доверенность на то, что она имеет право от моего имени сдать его в музей, для участия в выставке.

- Ну хоть так. И что дальше?

- Всё, где-то через неделю или полторы, после того как она уехала, она позвонила и попросила никому ничего не говорить о рисунке.

- И вас это не удивило? Я бы на вашем месте сильно обеспокоилась. Вы знаете, сколько может стоить такой рисунок?

- Нет, не знаю…. Понятно, что дорого, но зачем мне это, я же не собиралась его продавать.

- Но его могут украсть и для меня удивительно, что вы вот так просто отдали дорогую вещь незнакомому человеку.

- Не совсем незнакомому, её привела к нам Надя, которую я знаю с пелёнок, они с Ирочкой дружили, и в школе, и после. И сказала, что всё так и есть, что Лизочка сотрудник музея…

- А она как раз не была сотрудником музея… - прервала её Светлана.

- Как не была?

- Вот так, не была. Её наняла, та самая Шахова, которую вы так боитесь, для того чтобы та собрала и провела выставку иллюстраций Врубеля к поэме Лермонтова Демон.