Личный пилот Гитлера. Воспоминания обергруппенфюрера СС. 1939-1945

Доктор Тодт обычно сидел в кабине рядом с летчиком, на месте бортинженера. Незадолго до вылета он прошел через маленький салон в кабину пилота. Проход был очень узким, и доктор Тодт, одетый в меховое пальто, едва протиснулся в кабину. Он ждал, пока бортинженер, который одновременно исполнял и обязанности радиста, поднимет посадочное шасси и сможет покинуть место рядом с пилотом. Возможно, когда Тодт протискивался к сиденью, колечко от веревки взрывателя зацепилось за одну из пуговиц на его ботинках, и, таким образом, он привел в действие таймер и детонатор. Горение шнура взрывателя привело к появлению в кабине дыма, что в свою очередь автоматически привело к включению сигнала тревоги. За этим последовали поиски источника дыма, который команда, вероятно, нашла довольно быстро. К тому времени самолет находился в воздухе уже около двух минут. Начались гонки со смертью, исход которых решали секунды. Шасси было убрано, а выпустить его уже просто не хватало времени. Предстояло садиться, несмотря на сильный попутный ветер. Самолет подходил к аэродрому, когда до взрыва оставалось несколько секунд. Взрыватель сработал. Самолет подбросило вверх примерно на 30 метров, затем он упал, разбился и полностью сгорел. Гитлер, которому мне пришлось докладывать об этом происшествии со всеми подробностями, очень глубоко переживал эту потерю.

Знакомство с русскими методами депортации

Линия фронта опять двигалась вперед, а мы все еще находились в Растенбурге, в тысяче километров от нее. Необходимо было менять расположение ставки. Подходящее место для нее нашли на Украине, в лесистой местности в полусотне километров к северу от Винницы. Строительство ставки, располагавшейся неподалеку от Южного Буга, шло очень быстрыми темпами. Помимо обычных казарм там было сооружено два бункера: один для Гитлера и его ближайшего окружения, другой – для всех остальных сотрудников ставки. Их предполагалось использовать в качестве укрытия во время бомбежки. Однако самолеты русских ни разу нас там не бомбили. Только однажды мы получили сообщение, что неподалеку находится русская эскадрилья. Аэродром разместили под Винницей, там я и жил в построенных рядом домах, вместе с экипажами самолетов, находившимися у меня в подчинении.

Подрядчики, ответственные за строительство ставки, позднее рассказывали нам, что во время сооружения казарм им пришлось преодолевать многочисленные трудности. На строительных работах использовалось гражданское население. Когда люди увидели, что дело идет к завершению, они сильно испугались. Никто не мог понять причину этого страха, но вскоре все разъяснилось. Оказывается, за год до этого гражданское население привлекалось для строительства ставки советского маршала Тимошенко. Все мужчины, которые участвовали в стройке, бесследно исчезли через несколько дней после завершения работ. Родственники так и не узнали, что с ними случилось. И теперь люди опасались, что немцы предпримут такие же меры секретности. Понадобилось немало усилий, чтобы убедить их в том, что им ничто не угрожает после завершения строительства. Невзирая на все трудности, строительство было завершено в намеченные сроки, и мы стали обживать новое здание ставки весной 1942 года.

Стояла солнечная, довольно теплая погода. Обстановка в этих местах была довольно спокойной, наши отношения с населением – хорошими. Ставку даже не обнесли забором, подход к ней оставался открытым. Только значительно позднее, когда километрах в 70 отсюда, в районе Бердичева, появились партизаны, предприняли некоторые меры предосторожности. По углам зоны установили счетверенные пулеметы и усилили наружное наблюдение. На одном из углов была размещена зенитная батарея, обеспечивавшая защиту с воздуха. Из Винницы мы вылетали в разные пункты, расположенные вдоль фронта, среди прочих в Сталино (Донецк), Запорожье, Днепропетровск, на побережье Черного моря – в Николаев, Херсон, а также в Мариуполь, на побережье Азовского моря.

Волки на аэродроме

Однажды очень рано утром я выруливал на самолете к концу взлетной полосы. Внезапно на летном поле я заметил двух волков и направился ближе к ним. Мой маневр их не испугал. Радист сообщил о них Гитлеру, который зашел в кабину, чтобы посмотреть на волков. Он смотрел на них до тех пор, пока звери не пересекли по диагонали все летное поле и не исчезли в близлежащем лесу.

Среди прочего название Винница в моей памяти всегда вызывает ассоциацию с одним словом – лапша! Очевидно, она особенно хорошо получается из прекрасной украинской пшеницы. Насколько я помню, мы ее ели достаточно часто. Помимо этого украинские курицы несут очень много яиц. Лапшу мы готовили с яйцами, как одно блюдо, до тех пор пока уже не могли на него смотреть.