Лига Чистоты

Она промедлила долю секунды.

– Я читала вашу книгу. Ваша фотография появилась вместе с журналами. Она очень хорошая… я имею в виду книгу.

Магнус, кивая, медленно шел рядом с ней.

– Итак, четыре года назад ты увидела в журнале мою фотографию и теперь едешь за мной из Лондона в Уэльс только для того, чтобы сказать, как тебе нравится моя книга?

Она отпустила его руку.

– Я думаю, нам следовало бы немного поговорить.

Они дошли до отеля «Парк». Не спрашивая и не дожидаясь его согласия, она повернулась и прошла сквозь вращающиеся двери, исчезнув на противоположной стороне вестибюля. Девушка села возле низкого столика, вытянула ноги, вид которых заставил его судорожно сглотнуть, и вытащила пачку сигарет.

– Хотите?

– Не курю. – Он неловко сел напротив и взглянул на часы. – Через пять минут мы можем выпить.

Она зажгла сигарету и какое-то время сидела, разглядывая его через дым.

– Вы слишком много пьете.

Он откинул голову назад и мрачно хохотнул в потолок.

– А еще я схожу с ума! Во всяком случае, кто ты такая, черт побери? Кто прислал тебя сюда? Кто тот шофер, который встречал тебя на вокзале сегодня утром?

– Вы очень наблюдательны. Что еще вы знаете обо мне?

– Да я о тебе вообще ни черта не знаю! Даже имени.

– Майя.

– А фамилия?

– Даже если я назову ее, вы не сумеете произнести.

– А как насчет номера телефона?

Но она не ответила. Возле них появился официант.

– Стесненные обстоятельства – самое подходящее время для водки, – сказал Магнус, взглянув на часы. – Одну водку со льдом, – велел он официанту, – и один двойной бренди.

Девушка со слабой улыбкой наблюдала за Магнусом, но в ее голосе не было веселья.

– Вы обвиняете меня в том, что я приехала сюда за вами из Лондона. Почему вы так сказали?

– Это была шутка.

– Глупая шутка.

– Самое лучшее, на что я способен. Но чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что это была, пожалуй, не такая уж и шутка. Ты все еще не сказала мне, что здесь делаешь.

Она сидела в кресле, наклонившись вперед, держа обеими руками сигарету и опираясь локтями на колени, выступающие над столом. Но Магнус следил только за ее лицом; в нем была тайная власть, и внезапно оно стало очень неженственным и очень холодным.

– Мистер Оуэн, вообще вы слишком много говорите. Сегодня днем вы ужасно много мололи языком. Почему вы кричали на Питера Платта?

Он ошарашенно вытаращил на нее глаза.

– Я не кричал на него, я задавал вопросы.

Она кивнула.

– Вопросы о Яне Штайнере.

Он выпрямился на кресле.

– О Штайнере! Что вы знаете о нем?

– Нет, что вы знаете о нем, мистер Оуэн?

– Я видел его лишь раз, в отеле в Лондоне.

– Тогда почему вы им так интересуетесь?

– Я интересуюсь? – воскликнул он. – Я не… Я просто задавал Платту кое-какие вопросы… – Он беспомощно пытался найти нужные слова, чувствуя, что разговор переходит в какую-то сюрреалистическую плоскость. Принесли напитки, и он получил минутную передышку.

– Может быть, это совпадение, – наконец произнес он, – но не знаете ли вы Ядвигу Дузинскую?

– Лично нет. Но я знаю, что с ней случилось.

– А что случилось?

– Вы сами прекрасно знаете. Вы же рассказывали Платту. Зачем вы это делали?

Он подался вперед и сжал бокал с бренди.

– Так, Майя. Значит, вы работаете в Ассоциации культуры «Восток – Запад» и хотите защитить своего приятеля Яна Штайнера от нескромных вопросов.

Ее лицо посуровело, кожа обтянула широкие скулы, а глаза стали злыми и безжалостными.

– Вы дурак, мистер Оуэн. Отвратительный дурак!

Он кивнул и выпил.

– Итак, вы подцепили меня на выставке лишь для того, чтобы сказать это? Или вы пытаетесь меня предостеречь?

– Почему бы вам не перестать пить и не выслушать меня, Магнус? – Она впервые назвала его по имени, и он смутился.

– Хорошо, я слушаю.

Она проглотила водку, аккуратно поставила бокал обратно на стол и сказала:

– Магнус, я увела вас оттуда, потому что вы трепали языком. Предполагалось, что вы здесь составляете для «Пейпер» отчет о фестивале. Вместо этого вы начинаете пить и задавать глупые вопросы людям вроде Платта. Почему вы не сидите тихо, глядя в оба и держа язык за зубами? Ведь вы здесь именно для этого, не так ли?

В течение нескольких секунд он просто таращился на нее, беспомощный, почти загипнотизированный. Даже Хью Риссел вряд ли осмелился бы обращаться таким образом с кем-либо из своих сотрудников. Наконец, он откинулся назад и сунул руки между коленями.

– Майя, я понятия не имею, к чему все это, я могу только сказать, что до сих пор не верю ничему из того, что вы наговорили. Я не верю, что вы запомнили мою фотографию в журнале, который вышел четыре года назад. Я не верю, что вы совершенно случайно оказались сегодня утром в Паддингтонском поезде, случайно очутились на этой выставке, случайно стояли за моей спиной, когда я расспрашивал о Яне Штайнере. По сути дела, я считаю вас прелестной, очаровательной лгуньей.

Уперев локти в колени, она сидела совершенно неподвижно, наблюдая за ним; потом вдруг ее облик стал расплываться, лицо потеряло четкость.

– Ну? – не выдержал он.

– Что – ну?

Он вяло потянулся за бренди.