Лик над пропастью

— Я его знаю! Мартирий Павлович — премилый человек! — радостно проговорил диакон. — Увлекается археологией. Вместе с господином Прозрителевым он участвовал в раскопках древнего захоронения в Мещанском лесу.

— Вот и прекрасно! Итак, господа, встречаемся завтра в семь на Лермонтовской, в доме Кавказского горного общества. Оттуда и отправимся. Я приобрел все необходимое.

— Галактион Нифонтонович, я бы тоже хотел внести свою лепту, — доставая портмоне, проговорил адвокат.

— Не извольте беспокоиться, Клим Пантелеевич! Я обещал владыке, что все затраты возьму на себя.

— Но может быть, все-таки я могу…

— Нет, нет и еще раз нет! — наотрез отказался Кампус.

— Что ж, вам решать.

Геолог щелкнул крышкой золотых часов и воскликнул:

— Боже милостивый! Уже девять! С вашего позволения, господа, я откланяюсь. Совершенно ничего не успеваю.

— И нам пора, — вставая, проговорил Ардашев. — Надобно хорошо выспаться.

Подхватив трость, горный инженер заторопился к выходу, а присяжный поверенный с диаконом направились к лифтам.

21

Дневник учителя

«Четверг,10 октября

Все уже спят, но я зажег свечу и решил описать первый день нашего путешествия. Начну обо всем по порядку.

К месту сбора я приехал раньше, чем проснулось солнце. Оказалось, что Кавказское горное общество занимало наружный флигель Лермонтовской усадьбы. Точнее, одну из трех комнат; остальные две делили между собой магазин спортивных принадлежностей и горный музей.

У самого входа стояло довольно интересное авто: десятиместный трипл-фаэтон «Protos» немецкой фирмы «Симес-Шуккерт». Его chauffeur объяснил мне, что машина оснащена спортивным шестицилиндровым двигателем. Автомобиль специально для нас заказал господин Кампус — добрейшей души человек. Вообще-то о нашем благодетеле следовало бы рассказать подробнее. Он позаботился буквально о каждой мелочи и даже об одежде. Мы экипировались так, как будто шли не в верховье Зеленчука, а собрались покорять Эльбрус. Бурки, теплые сапоги, шерстяные фуфайки, непромокаемые прорезиненные плащи, фотографический аппарат с пластинками, альпенштоки, термометр, барометр-высотомер, два походных чайника с внутренними отделениями для горячих углей, три фунта древесного спирта, а о провизии и говорить не приходится. Как потом выяснилось, наш багаж весил целых семь пудов!

Остановлюсь и на остальных членах нашей экспедиции. Кроме г-на Кампуса, есть еще штейгер Артемий. Сухощавый, с окладистой, но аккуратно подстриженной бородой. Он будто адъютант у Галактиона Нифонтоновича. Большей частью молчит. На нем лежат все хлопоты по сборам. От Кавказского горного общества с нами в экспедиции три его действительных члена: Рудольф Францевич Костка — титулярный советник, служит в Городской управе Пятигорска, Лев Николаевич Жидяев — коллежский асессор, секретарь Управления Пятигорского отдела, и фотограф Мокин. У него собственное ателье. Виссарион Аркадьевич собирается снимать здешние виды с тем, чтобы потом выпустить открытые письма с местными пейзажами.