Лихое время

Опрошенный прибывшими к месту происшествия дежурным по городу помощником начальника 1-го участка Михайловым и помощником начальника угрозыска Баташевым состав конвоя показал то же, что и Кривонос.

Жаль, что никто из милицейских начальников так и не заострил внимания на том, что арестованным не удалось далеко разбежаться от конвоиров, но в то же время каждый из расстрелянной семерки получил по 6–9 пуль! Милиционер 2-го участка Андрей Голунов выпустил из винтовки две полных обоймы, а его сослуживец Иван Кочелаев успел помимо двух обойм винтовочных патронов разрядить в убегавших и револьвер. По 7–9 выстрелов сделали и другие – Алексей Мокеев, Николай Блинков, Иван Мальцев и Тихон Кузьменко.

Все это мало походило на внезапную попытку побега, тем более в темное время суток. Если бы проводившие дознание по расстрелу арестованных «при попытке к бегству» задались этими вопросами, возможно, удалось бы избежать и в дальнейшем потери важных свидетелей по делу ленковской шайки.

Трофим Кривонос еще дважды, 25 февраля и 25 марта, провернет подобную смертельную инсценировку «попытки побега», только уже не арестованных «конкурентов» Кости Ленкова, а задержанных угрозыском членов ленковской шайки и других преступников, с Ленковым не связанных.

О последних – коротко. В ночь на 7 февраля в Сретенске была арестована группа сотрудников Госполитохраны – чекистов ДВР. Они обвинялись в серии ограблений и убийств граждан, в связях с контрабандистами-спиртовозами, вымогательстве взяток и других противоправных действиях, в частности, промотании конфискованного имущества и даже в связях с закордонной белогвардейщиной. Как бы там ни было, в кутузке оказались заведующий информационной сетью Сретенской ГПО В.И. Сивир-Проскуряков, начальник подотдела Ф. И. Церенцугай, уполномоченные ГПО Ф.А. Войтенко-Русалев, С. В. Ястребов, В. Д. Крылов-Бобылев, А. Ф. Крылатых-Брилов. Седьмым был тесно связанный с оборотнями коммерсант В. Г. Миллер.

25 февраля конвой повел их из арестного помещения в Читинскую областную тюрьму. В отличие от январских ЧП дело происходило не вечером, а в 7 часов утра. На пересечении улиц Енисейской и Камчатской семерка арестантов бросилась врассыпную, но была конвоем перебита.

Почти на том же самом месте, где подобное произошло в январе! Разница – на квартал дальше от тюрьмы. Более того – арестованных снова семеро! Мартовская история наполнена не меньшей мистикой: конвой снова ведет семерых… Итак, ежемесячно, в третьей декаде, а в феврале и марте в один и тот же день, «при попытке к бегству» конвой расстреливает по семь человек…

Впрочем, какая уж тут мистика! Сотворенное людским замыслом и людскими руками злодейство во имя злодейства.

Однако дознание по этим фактам было крайне поверхностным. Скорее всего, в силу того, что расстрел арестованных при попытке к бегству не являлся чем-то из рук вон выходящим. Еще до расстрела Калача с подельниками, тринадцатого января, уголовным розыском были арестованы грабители Непомнящих, Беднин, Астахов, Шестаков и Грачев, обвиняемые в совершении нападения на 36-й версте Витимского тракта на трех китайцев-перекупщиков золота и пушнины. Грабители взяли тогда около 200 золотников рассыпного золота и три мешка пушнины. А днем раньше по обвинению в краже со взломом нескольких пар сапог, кожевенных товаров и домашних вещей из кожмастерской по Александровской улице в доме Лангоцкого были задержаны Евгений Ковалев, Александр Шабалин и Федор Баженов, обвиняемые также во взломе замка и покушении на кражу в доме Коновалова, и Калистрат Скобяев – за вооруженный грабеж по Сретенской улице в доме Горбачева.

Большинство из этих преступников только что вышли на свободу, что было результатом работы комиссии по разгрузке областной тюрьмы. Когда же всех задержанных конвоировали из уголовного розыска в тюрьму, «на конвой неизвестными лицами было совершено вооруженное нападение на углу Якутской и Уссурийской».

Со слов конвоя, нападение было отбито, охрана потерь не понесла, зато все конвоируемые, которые при первых выстрелах рассыпались и бросились бежать в разные стороны, были конвоем застрелены. По данному факту производился розыск нападавших, который так ничего и не дал, скорее всего, потому, что нападение было «из той же оперы», что и «попытка побега» Калашникова и его подельников, закончившаяся расстрелом бандитов.

Разница между происшествиями с «нападением» на конвой в середине января и более поздними «попытками побегов» только в одном: Кривонос посчитал рискованным втягивать в замысел расстрела бандитов весь состав конвоя. Возглавляемые им милиционеры искренне полагали, что арестованные пытаются бежать. Откуда же конвоирам было знать о предварительной «договоренности» между Трофимом Кривоносом и Пашкой Петровым! Последний уже ничего рассказать не мог.